Марш - маршем, а "Стратегия-31" - по расписанию

Внутри галереи Гостиного двора, одинаково близко и к дверям на улицу, и к ближайшему магазинчику – ювелирной лавке с несколько "обветренными" на вид драгоценностями – трет озябшие руки лейтенант полиции. "Я только на секунду, погреться", - начинает  он оправдываться перед вошедшим с мороза майором. "Правильно, правильно. Там все равно никого нету!"

В Петербурге прошел очередной митинг за свободу собраний.

О том, что митинговать к Гостиному двору 31 января придет мало людей, несложно было догадаться. Виной тому две причины. Во-первых, холодно. Во-вторых, 4 февраля. Побывать на очередной многотысячной (как ожидается, по крайней мере) акции протеста хочется любому уважающему себя оппозиционеру. А задержание на Гостинке за несколько дней до нее, вполне вероятно, равняется административному аресту "на сутки". Власти не раз прибегали к подобной тактике изоляции наиболее энергичных несогласных, лишая их возможности участвовать в масштабных митингах или шествиях.

"Другая Россия" свое детище – "Стратегию-31" - полностью ради марша 4 февраля забрасывать не стала. От организации были присланы 4 активиста, ярко, но недолго "зажигавшие" толпу журналистов и затесавшихся в их ряды оппозиционно настроенных горожан. Другороссы сменили на боевом посту молодого человека, первые 10 минут одиноко и несколько робко державшего в качестве плаката разворот "Новой Газеты" (в последних номерах издание крупными буквами публикует готовые слоганы для февральского марша оппозиции). Дать "свободу рабу на галерах" призывала надпись на страницах "Новой".

Не торопясь, с солидностью один из активистов "Другой России" начал облачаться в черные одежды. Наряд символизировал судейскую мантию. Закончив, оппозиционер надел на нос клоунский красный нос, развернул небольшой черно-белый плакат. В этот момент за его спиной замелькал мегафон, кто-то начал скандировать "Россия будет свободной!" На плакате убористым почерком написаны три фамилии: Сташина, Дворянчиков, Боровкова. Все эти люди – судьи. Елена Сташина – столичный служитель Фемиды, прославилась тем, что заняла свое место в "списке Магнитского". Люди с хорошей памятью могут припомнить ей жестокие приговоры национал-большевикам, участвовавшим в демонстрациях и захвате помещения администрации президента. Евгений Дворянчиков – судья Заднепровского райсуда Смоленска. Он знаменит тем, что посадил больную диабетом активистку "Другой России" Таисию Осипову на 10 лет. Ну а фамилия Ольги Боровковой еще на слуху. Она недавно выносила скандальные приговоры об административном аресте больного Сергея Удальцова.

Замерзнуть другоросс, стоявший с плакатом, не успел. В считанные секунды он, его товарищи по организации и прочие граждане, находившиеся поблизости, оказались в кольце ОМОНа.

- Сержант Петров моя фамилия. Я вам удостоверение в автобусе покажу, не беспокойтесь, – долетали обрывки разговора какой-то женщины с выкрученными руками и сотрудников полиции, "провожавшими" ее в автозак. Туда же отправилось около 10 несогласных.

Фактически на этом "культурная программа" январской "Стратегии" завершилась. Чтобы заполнить образовавшуюся после "ухода" другороссов пустоту, из ниоткуда вынырнул робкий молодой человек с "Новой Газетой".

- А вас не забрали? Вы же попали в кольцо? – сочувственно спрашивали наблюдатели.
- Нет. Я как увидел ОМОН, сразу убежал. А теперь вернулся, - с нотками выполненного долга по восстановлению справедливости отвечал читатель "Новой".

Случались на митинге в этот день и прохожие - не те, которыми некоторые несознательные граждане прикидываются в отделах полиции, а настоящие.

- Это ты, что ли, раб на галерах? - попытался осмыслить лозунг мужчина с кирпичевидным лицом.
- Это про Путина! Знаете, крылатое выражение у него такое есть, - отказался от незаслуженной славы оппозиционер.
- Мудак! – в сердцах бросил прохожий, обращаясь, скорее, к собеседнику, чем к премьер-министру.
- Иди-иди отсюда! - крикнули покачивающейся в направлении метро спине другие несогласные.

За читателем "Новой Газеты" на площади неожиданно появились 3-4 оппозиционно-настроенных старушки. Одна из них на правах завсегдатая митингов в защиту свободы собраний заняла привычное место у будки с экскурсионными путевками. Ее стандартный атрибут – огромный красочный транспарант с обилием картинок – привлек заскучавших фотографов. А вот две другие старушки в деле оппозиции явно были новичками. Хотя и достойно подготовились к акции. Одна, например, с помощью двух небольших картонных плакатов превратила себя в "бутерброд": по примеру людей, раздающих у метро листовки, она повесила их и на грудь и на спину.

В оппозиции существует целый пласт людей, уверенных, что чем мельче шрифт надписей на плакате и чем больше на нем этих самых надписей – тем убедительнее выглядит сам оппозиционер. Поэтому на плакате, прикрепленном к груди, старушка написала свое мнение об Анатолии Чубайсе, подкрепленное его цитатами. На плакате, вывешенном со спины, нашли отражение ее взгляды о ценах на хлеб.

- А что здесь происходит? – по сложившейся традиции, пока хоть кто-то из прохожих не задаст этого вопроса, митинг у Гостиного двора можно считать не состоявшимся.
- Сейчас уже ничего. Будет согласованный марш и митинг против фальсификации выборов. 4 февраля у БКЗ. Приходите, - объясняют тучной женщине с улыбающимся лицом.
- А-а. А то я и смотрю: милиции много, а больше никого и нет…

Традиционное стояние до 20:00 на опустошенной задержаниями площади у Гостиного двора на этот раз сократилось. Уже к 19 часам мороз разогнал остававшихся наиболее стойких наблюдателей.

Олег Мухин

Фоторепортаж с митинга смотрите здесь.

О том, как задержанных другороссов били в отделе полиции, читайте здесь.