Константин Чебыкин о работе мировых судей и кандидатах на эту должность

Фото Михаила Масленникова, ЗАКС.Ру

Редкое заседание депутатов Законодательного собрания Петербурга проходит без рассмотрения кандидатур на должность мировых судей. ЗАКС.Ру поговорил с председателем профильной комиссии ЗакСа по вопросам правопорядка и законности, депутатом Константином Чебыкиным и спросил, кто становится мировыми судьями, чем они занимаются и с какими трудностями сталкиваются. 

- Кто такие мировые судьи? Чем они занимаются и в чем их отличие от федеральных судей?

- Мировые судьи созданы, прежде всего, чтобы разгрузить федеральных судей, районных судей. Например, с делами до 50 тысяч рублей, делами до 500 тысяч рублей, где они правомерны принимать решения. Это гражданские дела, административные дела, это уголовные дела с наказанием до трех лет — их не так уж много, но тем не менее. Чтобы вал обращений не свалился на районные суды — для этого нужны мировые суды. Они такие многопрофильные, многофункциональные, потому что они рассматривают разные категории дел. Ну и согласно федеральному закону, региональному закону — назначение мировых судей это все-таки прерогатива Законодательного собрания региона. 

- Почему парламент субъекта назначает мировых судей? 

- Это федеральный закон определяет нам количество мировых участков и мировых судей. Могу сказать, что есть проблемы с этим. Я неоднократно в ходе заседаний эти вопросы поднимал. У нас на сегодняшний день 211 мировых участков, соответственно, 211 мировых судей. Этого не хватает, город растет, и 18 лет Законодательное собрание направляет свои предложения по увеличению количества мировых судей. Сейчас проведена колоссальная работа, мы собираемся увеличить их на 46 мировых судей, участков. Это тот минимум, по которому мы можем работать. Просто у нас от 15 до 23 тысяч населения нагрузка согласно федеральному закону на одного судью, но это мы взяли уже выше, чем среднее. Так-то нам по большому счету надо около 160 судей. Но тем не менее мы провели очень большую работу не только с нашими представителями комитетов регионального уровня, мы подключали всех: и Минюст, и наше КСП, и службу судебных приставов. Сейчас готовим документы, будем опять на федералов выходить. В прошлый раз нам отказывали по таким причинам: "Предоставьте адреса". Ну как можно предоставить адреса до того момента, когда нет ещё количества? Но тем не менее, с КИО мы проработали, примерные адреса в этом пакете уже есть.

- Кто становится мировыми судьями? Это помощники судей, секретари? 

- Как правило и очень часто, но не факт, что это должны быть помощники. Да, чаще всего это, конечно же, помощники мировых судей, которые работают более пяти лет. Чаще всего привлекают, если не в этот же участок, то в соседний, в этом же районе, где находится кандидат. Это люди, которые работают в районных судах, начальники отделов каких-то, либо помощники районных судей, либо судей Городского суда соответственно. Ну и обязательно имеющих юридический стаж. 

- Получается, система сама воспитывает кадры? Как вам такая практика, что суды и занимаются подготовкой судей? 

- Практика, наверное, нормальная, потому что человек должен расти. Если он пришел работать в суд, то должна быть возможность расти: секретарем суда, помощником, дальше уже начиная с мирового судьи, заканчивая… Не знаю, в Конституционным суде у нас пока еще нет [выходцев из мировых судей], но, возможно, высшими судьями, которые у нас есть в Российской Федерации. У нас около 30% федеральных судей — они выходцы из мировой юстиции. При этом мы никому не запрещаем и не нарушаем ничьи права. У нас могут быть и не помощники, не сотрудники судов. Пожалуйста, у нас очень много встречается представителей прокуратуры, представителей МВД, следователей в прошлом. Мы не ограничиваем никого. 

- Минимальное требование по возрасту к мировым судьям составляет 25 лет. Как вам кажется, это подходящий возраст для такой должности? Созрел ли человек к этому времени? 

- Я думаю, созрел. У нас девушка недавно была назначена в 26 лет. При этом она проработала… Я считаю, если человек профессионал на своем месте… Когда мы назначаем в первый раз, мы их экзаменуем, скажем так, жестче и, соответственно, у нас подходы разные. Были некоторые случаи, что мы кого-то и отстраняли, не допускали. Кого-то переносили на время нашего "комиссионного" общения. Самый молодой судья — это 26 лет, но приятно было общаться. Это специалист, человек пришел со знаниями, с отличием закончил вуз, и отзывы самые лучшие. 

- А свежий взгляд чувствуется? 

- Чувствуется! И свежий взгляд, и что-то новое. Когда мы задаем вопросы — ответы такие очень интересные, с различными ссылками на разное законодательство, и здесь уже показывается свой подход, что бы можно было на федеральном либо региональном законодательстве поменять, чтобы улучшить взаимодействие и более точно, например, прописать в своей деятельности. 

- Заседания по рассмотрению кандидатур проходят в закрытом режиме. Как это происходит? Человек сдает экзамен, квалификационная коллегия судей его рекомендует. На комиссии какие вопросы? 

- Здесь у нас окончательная стадия. Сотрудники комиссии участвуют, в том числе, когда кандидат подает документы. У нас эти документы проверяются разными структурами. Бывают вопросы по родству, по какому-то имуществу и так далее. Специалисты нашей комиссии участвуют в этой работе не только с Квалификационной коллегией судей, но и с судебным департаментом. Когда у нас приходит человек на комиссию, можно сказать на 100%, что у него документы готовы, а это очень большой пакет документов, начиная от медицинских, заканчивая личными данными. Изучается и мнение от людей, которые работали с данным кандидатом. В том числе, у нас Алексей Валерьевич Зинчук [заместитель председателя комиссии] лично прозванивает те участки, где работали судьи, их мнение пытается уточнить. Насколько мы можем, мы даже мнение людей учитываем, которые обращались в суд. Есть у нас и свои определенные возможности. Сюда уже приходит человек с документами готовыми, проверенными.

- Не приходят те, у которых какая-то строчка или графа в биографии не та, родственник "не такой"? 

- Таких случаев мы не допускаем, кандидат просто до комиссии не доходит. У нас есть предварительное взаимодействие, рабочая группа, где рассматриваются документы. Если у нас к человеку по какой-то причине есть вопросы, то он на комиссии не рассматривается. Он устраняет недостатки. Возможно, все мы люди, можем что-то пропустить, но пока такого не было. 

- Просто зафиксировать — ни один кандидат на комиссии не получал отказ? 

- Нет, получал! Кандидат у нас получал отказ — это был перенос в общении с комиссией, потому что, когда мы начинали спрашивать какие-то простые рабочие, служебные вопросы, у нас кандидат не мог ответить. Были случаи, когда Законодательное собрание не поддерживало того или иного кандидата. Соответственно, мы давали определенную рекомендацию депутатам. 

- А вы спрашиваете кандидатов, для чего они идут в судьи? 

- Это прежде всего работа, а для кого-то призвание. Вы знаете, на самом деле, мировая юстиция — это не какие-то высокие отношения. Это действительно труд. Больше 4300 дел за год — вы представляете, что это такое? Почему в Законодательном собрании раз в месяц проводим перенарезку округов — мы смотрим, где-то новые кварталы появились, соответственно, дел стало больше. К людям, к организациям, соответственно, и проходит перенарезка, чтобы у нас равномерная нагрузка была. 

- Хотелось бы обсудить проблемы в судебной системе, о которых Заксобрании в последнее время стали чаще говорить. Вы упоминали 4300 дел… 

- Это за год, это значит всего дел, которые рассматривает этот мировой судья. В основном это, конечно, административка. Непосредственно у нас разные суды по фонду капремонта, очень много подают. Есть дома какие-то в капремонте, есть какие-то вопросы. Вообще очень много сейчас нагрузки, примерно на процентов 20 увеличилось, за счет комитета по транспорту. Это вопросы парковки. 

- Это когда кто-то не выплачивает штраф за парковку и привлекается к ответственности? 

- Да, особенно в центральной части — примерно 20-25% увеличение административных дел. За счет этого мы сейчас ввели четвертую ставку в аппарат. Там есть секретарь и помощники судьи. 

- Что еще выделили бы из проблем в судебных участках? 

- Хозяйственные. Такие примеры существуют, когда хорошее нормальное здание, современное, где находится суд, а есть старые здания. Одна из самых главных проблем, и меня поддержат практически все судьи — это архивы. Архивы-то копятся в бумажном варианте, а здесь нужно принимать кардинальное решение, конечно же оцифровка. И эти архивы должны где-то складироваться. Складируются, как показывает практика, в основном в судебных участках, где это происходит. Сами понимаете, четыре тысячи дел. Это сколько ящиков этих дел должно храниться. И это за один год, а у них архивы постоянно хранятся. Поэтому здесь необходимо вводить вопрос архивной службы. И этот вопрос сейчас рассматривается. Мы посещаем участки. Первое, что бросается в глаза — это коробки с делами. Стоят они, бывает, и в проходах, и в кабинетах, и у судей в кабинетах, и в залах заседаний. Везде. Ну и проблема, которая часто возникает — это проблема кадров. Зарплаты 35-35 тысяч…

- Это у судей? 

- У аппарата. Если мы вспомним транспортную реформу, то у нас за 50 тысяч получает человек, который является инспектором по этим платным парковкам. У них зарплата получается на 10-15 тысяч рублей больше. Мы проводили аналитику: как раз из помощников мировых судей в связи с новыми вакансиями в комитете по транспорту люди ушли. 

- Из аппарата судов в комтранс? 

- Работа попроще считается, у них нормированный рабочий день, здесь дел достаточно много, аппараты загружены. У нас постоянная перенарезка, но все не выровнять, отсюда возвращаемся к вопросу — нам не хватает на сегодняшний день участков фактически. Да, мы делаем так, как три созыва наши коллеги не делали — мы от всех ведомств запросили уже поддержку в свой адрес. И те вопросы, которые ставились три созыва федералам, они уже не отрицают, это федеральный закон все-таки. Мы уже готовимся.

Беседовал Константин Леньков