Винниченко Николай Александрович

Николай Винниченко приехал в Ленинград из Казахстана. После окончания юрфака СпбГУ в 1977 году прошел нелегкий трудовой путь от стажера городской прокуратуры до прокурора Московского района. К должности заместителя прокурора города в 1998 году Винниченко добрался уже созревшим 33-летним исполнителем, обладавшим широкими связями в петербургском административном и деловом мире.

Услуги его были востребованы. В том же 1998 году одна за другой в СМИ развернулись информационные войны против жены губернатора Петербурга Владимира Яковлева и его сына. Обоих подозревали в коммерческой деятельности с якобы вытекающими из нее нарушениями. Быстро поняв, что факт коммерческой деятельности еще не криминал, Николай Винниченко, в обязанности которого входил надзор за милицейским следствием, поспешил лично опровергнуть газетную утку. Вслед за этим утечки с фамилиями сотрудников городской администрации хлынули на страницы печати и экраны телевизоров, а текущая работа пропорционально засохла.

Такое однобокое избирательное рвение питерских прокуроров не могло ни быть замечено в Москве. Результатом явилось решение коллегии генпрокуратуры РФ привлечь к строгой дисциплинарной ответственности прокурора Санкт-Петербурга Ивана Сыдорука и его заместителя Николая Винниченко за серьезные упущения в работе. По мнению членов коллегии, Сыдорук и Винниченко несли персональную ответственность за превращение города в криминальную столицу. Рост особо тяжких преступлений под кураторством Николая Винниченко составил 64%, что явилось в 1999 году самым высоким показателем по стране. Серьезной критике был подвергнут следственный аппарат прокуратуры Санкт-Петербурга под руководством Винниченко. По мнению членов коллегии, следственный аппарат по многим делам работал вхолостую. В частности, не был раскрыт каждый третий случай похищения людей, каждое третье дело о бандитизме возвращалось судами на доследование.

Впрочем, не всегда Николаю Винниченко приходилось отмываться от нагоняев за нераскрытые преступления. Одно настоящее, серьезное дело случилось и в жизни заместителя прокурора. Едва ли не личным врагом считает Винниченко скандально известного депутата Юрия Шутова.
Шутов, прошедший в Законодательное собрание Петербурга в декабре 1998 года, был арестован зимой 1999-го. Его обвинили в организации банды, подозреваемой в совершении ряда громких "заказных" убийств - в частности, предпринимателя Дмитрия Филиппова, некогда близкого Геннадию Селезневу; заместителя председателя Комитета по потребительскому рынку городской администрации Евгения Агарева, курировавшего "похоронку" и близкого губернаторской семье; советника губернатора по правовым вопросам Игоря Дубовика и ряде других, - а также в неудавшейся попытке убийства депутата-жириновца Вячеслава Шевченко, тоже губернаторского, равно как и его советника Александра Невзорова. Сам Невзоров рассказал, что в прокуратуре ему предъявили доказательства того, что Шутов готовил на него покушение. Да и вообще, как заявил тот же Вячеслав Шевченко, банда Шутова была одной из самых отмороженных. Сам арестант, конечно, уверял всех в своей невиновности и в том, что его дело заказали сами прокурорские работники. Называл он и причину ареста: до февраля 1999 года Шутов руководил региональной комиссией Госдумы по проверке в городе и Ленинградской области итогов приватизации, и якобы у него были на руках данные об участии городского прокурора, Ивана Сыдорука и его заместителя, Николая Винниченко, в деле расхищения государственной собственности. По этой причине депутат требовал привлечь к уголовной ответственности прокурорских работников. Занятно, что информацию, распространявшуюся Шутовым, так никто и не опроверг. Однако в эти объяснения верили лишь сторонники арестанта, а город ждал, что в скором времени дело Шутова закончится раскрытием целого ряда заказных убийств, обвинением, подкрепленным стопроцентными доказательствами. Но, увы

Следствие по делу, начатое под кураторством и при непосредственном участии Николая Винниченко более трех лет назад, не закончено и не закрыто до сих пор. Обвинителям, по сути, не удалось доказать ни одного сколько-нибудь значимого обвинения, но Шутова всеми правдами и неправдами удерживают за решеткой.
Так, в ноябре 1999 года федеральный суд Калининского района Петербурга удовлетворил ходатайство адвокатов Шутова об изменении подзащитному меры пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде. Едва было вынесено решение, в зал суда ворвались СОБРовцы в камуфляже и масках, вооруженные автоматами и, расшвыряв толпу, увезли Шутова, которому предъявили новые обвинения. Так продолжается до сих пор, депутату предъявляют все новые обвинения, которые позволяют продлевать срок его содержания под стражей, однако довести дело до конца прокуратура пока не может. Неуклюжие действия прокуратуры привели к тому, что в октябре 2002 года Верховный суд РФ признал незаконным заключение Шутова под стражу.

В итоге сложилось уже мнение, что у Винниченко, который с маниакальной регулярностью божится доказать вину Шутова и отправить его куда Макар телят не гонял, просто руки коротки. Вопреки известной формуле о том, что отсутствие судимости не личная заслуга, а недоработка, ни прокурорские, ни иные государственные полномочия не помогли Винниченко как следует доработать дело Шутова, которое стало его личным провалом.

В апреле 2001 года Николай Винниченко получил назначение на должность Федерального инспектора в СЗФО и с радостью на него согласился, поскольку на тот момент у него уже возник конфликт с начальником, и полномочия Винниченко были серьезно урезаны. Едва получив новую должность, бывший зампрокурора, активно включился в политическую работу.

На новом посту Николай Винниченко вручал почетные дипломы школьникам Петербурга и Ленинградской области, победившим в конкурсе сочинений Диалог с президентом России. Он также отвечал за переписку президента с народом. То есть, был нетитулованным президентским почтальоном: следил за жалобами, поступающими в адрес президента от петербуржцев, в количестве полутора-двух тысяч ежемесячно. Еще у него было право инициативы и решающей подписи.
Еще федеральный инспектор озвучивал для прессы появление и ход важнейших уголовных дел, возбужденных в отношении чиновников администрации Петербурга управлением Генпрокуратуры по Северо-Западу. Говорили, что Николай Винниченко, чья подпись требовалась для возбуждения каждого из этих громких уголовных дел, таким образом набирал себе политический вес, с плохо скрываемым интересом, поглядывая на кресло начальника всемогущего управления Генпрокуратуры, которое в то время занимал Виктор Зубрин. Но когда летом 2002 года управление понизили до статуса отдела, зубринское кресло перестало интересовать Винниченко.

Самым замечательным проектом, которым успел поруководить федеральный инспектор, стала программа Диалог, стартовавшая под эгидой полпредства в 2001 году и известная на Северо-Западе под именем нарицательным. По идее, программа открытия сети общественных приемных в регионе должна была максимально сблизить президентскую власть и народные чаяния. Но в исполнении ее кураторов программа сумела приобрести такие уродливые и отталкивающие черты, что северо-западные чиновники, обсуждая новые инициативы, не ленились каждый раз тревожно уточнять: А Диалог у вас не получится?

О скандалах, связанных с программой Диалог, говорилось не один раз. В ходе предвыборной кампании в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга Диалогу довелось отличиться в последний раз. На этот раз уже дискредитированную программу навязали кандидатам, вставшим под знамена полпредства. За обязанность нести набивший оскомину логотип кандидатам якобы обещали финансовую поддержку едва ли не по 500 тысяч долларов на каждого. Как говорят, в процессе предвыборной кампании ставки упали и вскоре кандидатам гарантировали уже по 40 тысяч долларов при условии, что недостающие 40 тысяч каждый достанет самостоятельно. На предвыборный месяц наполнились жизнью пустые общественные приемные. Там помощники полпредских кандидатов в депутаты в течение месяца принимали жалобы и заявления от избирателей. Излишне говорить, что судьба заявлений покрыта мраком неизвестности. Так же как и судьба денег, выделенных на раскрутку диалоговских птенцов.

Из нескольких десятков кандидатов, идущих от программы Диалог, в ЗакС прошло 12 человек. Что заставило полпреда Виктора Черкесова по-новому взглянуть на федерального инспектора. После более пристального рассмотрения успехов и достижений Николая Винниченко у Диалога отобрали финансовый ресурс, уже щедро потраченный, а затем, во избежание новых неожиданных результатов, решили и вовсе свернуть. Чтобы скрыть позор, решили все-таки никого не наказывать.

Приезд в Петербург нового полпреда Валентины Матвиенко застал диалоговцев в муках трудоустройства. Как солнце сиял лишь куратор Диалога Николай Винниченко, уже получивший, судя по всему, предложение вожделенного места городского прокурора.
Однако как полагают, слишком долго и слишком активно Николай Винниченко вел политическую борьбу и сознание юриста, как об этом уже пишут в СМИ, неизбежно должно было преобразоваться в сознание политика, который руководствуется иными нормами и законами. Собственно, шлейф слухов тянущихся за Николаем Винниченко, свидетельствует именно об этом.
Так, например, считается, что дело Александра Потехина, бывшего вице-губернатора, обвиненного в незаконной коммерческой деятельности, было своеобразной пробой пера нового федерального инспектора. Дело кончилось бесславно, его закрыли за истечением срока давности, а Александр Потехин сейчас добивается через суд полного снятия обвинений.

В кулуарных разговоров не раз обсуждалось, что именно Николай Винниченко был инициатором таких скандальных дел, как, например, дело Волчека - бизнесмена обвиняли в присвоении чужого имущества, потом в мошенничестве. Удивительно, но Волчек в скором времени стал искренним союзником полпредства. Заслугам Винниченко СМИ приписывали и активно пиарившееся в полпредских СМИ теплое дело против руководства питерского монополиста ГУП ТЭК. К этому скандалу разгоревшемуся весной прошлого года пытались привлечь сына питерского губернатора. Дело это сегодня также заглохло, хотя шума вокруг него было очень много.

Наиболее ярким показателем того, как поменялось мышление вчерашнего законника, стала история с отстранением директора петербургского зоопарка Ивана Корнеева. С одной стороны, судя по делам вице-губернаторов, Винниченко вроде был тем самым принципиальным человеком, считающим, что вор должен сидеть, а виновный должен быть наказан. Но вот случилось так, что директор зоопарка был отстранен горадминистрацией и эту историю активно использовали в борьбе со Смольным. Причем уволили директора по результатам ревизорских проверок питерского зверница, с которыми были ознакомлены и в полпредстве. И вот принципиальный федеральный инспектор берет и заявляет: несмотря на то, что проведены две ревизии, которые выявили в деятельности зоопарка определенные нарушения, действия по наказанию или увольнению директора будут связаны в общественном мнении с общественной деятельностью по сохранению зоопарка. Конечно, решение за администрацией, но административные меры в отношении Корнеева нецелесообразны ни с политической, ни с социальной точки зрения. То есть, конечно, нарушения есть, но политически невыгодно его устранять потому можно и закрыть глаза на принципы.

Особую активность проявил федеральный инспектор в ходе выборов в Законодательное Собрание. Причем опять-таки инспектор демонстрировал в основном свои политические пристрастия, а не страсть к законности. Так, в одном из округов представители СПС бились с кандидатом от мироновской Воли Петербурга, Павлом Солтаном. За совершенные им нарушения Солтана вполне могли просто не пустить на выборы. Должен был состояться суд, но тут в дело вмешался Николай Винниченко, поддерживавший господина Солтана. По слухам, на просьбу дать суду во всем разобраться, и позволить судьям быть беспристрастными Винниченко не стал рассуждать о том, что об этом и напоминать не надо, закон есть закон. Нет, он как говорят, ответил что-то в том духе, что он не может дать гарантий того, что на суд никто не будет давить

После выборов имя федерального инспектора также регулярно всплывало в связи с различными темными кулуарными историями.

Например, накануне выборов председателя ЗакСа состоялся неожиданный визит сотрудников правоохранительных органов в фешенебельный клуб Талион, хозяином которого является авторитетный бизнесмен Александр Ебралидзе. Как известно он давно поддерживал тесные отношения с Сергеем Тарасовым (экс-глава петербургского парламента), который хотел вновь занять спикерское кресло. В ходе дружественного визита следователи при поддержке СОБРа три часа объясняли Ебралидзе, почему он не должен вмешиваться в выборы председателя ЗакСа. Предложение не мешать избираться новому спикеру Вадиму Тюльпанову, по слухам, сопровождалось несколькими ударами по лицу.

Что интересно, как рассказывают, именно Николай Винниченко донес информацию о том, что Ебралидзе нейтрализован, до питерских единороссов на заседании местного отделения партии, прошедшее накануне выборов спикера. К Винниченко же обращались тюльпановцы, и когда нужно было воздействовать на местных яблочников, чтобы они присоединились к их блоку.

Наконец, в последние недели в ЗакСе шла активная борьба вокруг должности руководителя аппарата городского парламента. На эту должность претендовали представители либеральных партий. Однако Николай Винниченко дал им твердых отпор, заявив, что это место отдадут некоему Дмитрию Разумову. По информации различных источников, господин Разумов правая рука Виталия Южилина, депутата Госдумы от КПРФ, негласного хозяина питерского морского порта и основного спонсора питерских левых депутатов. Во многом именно стараниями федерального инспектора полпредству удалось заключить союз с красными олигархами, их фракция в ЗакСе вошла в состав полпредского большинства, обеспечив это самое большинство. Ну а новый пост для Разумова стал, судя по всему благодарностью левым за лояльность
С таким багажом Николай Винниченко готов вернуться в стены родной горпрокуратуры, и послужить в качестве ее руководителя на страже.

Между тем, назначение Винниченко может разрушить все иллюзии о том, что в Петербурге установится перемирие, а правоохранительные органы не будут участвовать в политических сражениях. Уж слишком однозначную позицию занимал в последние годы федеральный инспектор. И нет оснований подозревать его в неблагодарности к покровителям и нежелании с новым энтузиазмом искать черных котов в кабинетах Смольного. Даже если таковых не обнаружится.