Олег Корякин. Жертва генеральной линии

Слова о генеральной линии депутату петербургского Законодательного собрания Олегу Игоревичу Корякину знакомы хорошо. Как никак, большая часть его жизни связана с партийно-номенклатурной карьерой. А для аппаратчика генеральная линия должна быть святыней. Впрочем, как давно стало известно, денежные суммы оказались для борцов за дело пролетариата не менее значимым фактором. Но обо всем по порядку.

Родившийся в 1949 году Олег Корякин, закончив школу, поступил в Верхнеднепровский металлургический техникум, а потом, в 1968 году, получил направление в город Заравшан на Всесоюзную ударную комсомольскую стройку Гидрометаллургического завода 2. Там же началась и его номенклатурная карьера: он стал первым секретарем заводского комитета комсомола.

В 1971-м комсомолец Корякин перебрался в город Сосновый Бор Ленинградской области, где работал инженером-механиком в Научно-исследовательском технологическом институте, филиале Московского института атомной энергии им. Курчатова, а одновременно трудился на ниве комсомольской работы. В 1982 году Олег Игоревич окончательно забросил инженерную карьеру, перейдя в Сосновоборский горком КПСС, а позднее оказавшись работником обкома компартии.

После формирования Валентином Купцовым и Геннадием Зюгановым Коммунистической партии РФ, он вошел в ее ряды, и с 1997 года являлся членом Центрального Комитета КПРФ. В 1999 году, будучи работником правительства Ленинградской области, коммунист Корякин баллотировался в состав Государственной Думы и немало посмешил публику, сообщив в своей декларации для избиркома о зарплате в 1000 рублей. В 2000 году он возглавил Санкт-Петербургский горком партии, потеснив на этом посту Юрия Белова. Скоро выяснилось, что Белов обиды не забыл.

Но пока Корякин оставался верным зюгановцем, проблем в партийной карьере у него не было. Даже несмотря на истерику в газете Советская Россия по поводу корякинской декларации (осенью 2002 года) об отказе в доверии губернатору Владимиру Яковлеву, попыток лишить его поста никто так и не предпринял.

Это и понятно: в 2002 году он в общепартийном хоре предавал анафеме тогдашнего спикера Госдумы Геннадия Селезнева, заявляя, что тот поставил себя вне партии. Корякин пояснял: исключение Селезнева, Горячевой и Губенко из КПРФ абсолютно логичное решение, поскольку те не подчинились требованиям зюгановского пленума и не захотели оставить должностей в Думе.

В декабре 2002 года Олег Корякин победил на выборах депутатов Законодательного собрания Санкт-Петербурга. В самом факте победы ничего особо примечательного не было отдельные коммунисты в состав парламента попадали и раньше. Да и баллотировался первый секретарь горкома в традиционно красном 18-м округе в Колпино.

Интереснее было другое. Во-первых, разгромил он на выборах левого же депутата члена РКРП Бориса Борнелинера, входившего при этом во фракцию Единая Россия. Во-вторых, выдвигался Олег Игоревич не от КПРФ, а самостоятельно: то ли опасался, что коммунистическую идею все-таки не одобрит нужное число избирателей, то ли еще почему Ну, и last not least, финансовую поддержку ему оказывали, по словам наблюдателей, одновременно Денис Волчек (связанный с авторитетным предпринимателем Костей Могилой) и красный олигарх Геннадий Семигин (он же глава Народно-патриотического союза), организацией кампании занимался Дмитрий Разумов, которого семигинцы намеревались сделать руководителем аппарата петербургского Законодательного собрания. Денег на кампанию действительно не пожалели, да так, что и кандидаты не остались внакладе. Корякин, как сообщалось в петербургских газетах, даже приобрел себе новые трехкомнатные апартаменты. Причем если многие горожане для покупки нового жилья продают старое, Олегу Игоревичу ничем жертвовать не пришлось. Прежняя квартирка осталась в собственности четы Корякиных, правда, была переписана на его супругу.

Собственно, членов КПРФ в Законодательном собрании оказалось лишь двое (Корякин и Житков), но щедрые финансовые вливания со стороны Дмитрия Волчека и Геннадия Семигина не прошли даром: к двум зюгановским активистам присоединились депутаты Редько, Савельев и Барканов. В итоге на свет родилась фракция КПРФ-НПСР, что стало прецедентом для петербургской политики.

Расплачиваться за подарок пришлось уже на первой сессии Законодательного собрания третьего созыва. В ходе выборов спикера красная фракция преспокойно проголосовала за единоросса Вадима Тюльпанова, возглавившего прополпредовское большинство. Рекомендации бюро горкома оказались для коммуниста Корякина ничего не значащей бумажкой.

Удивительного в поддержке КПРФ-НПСР Тюльпанова не было абсолютно ничего. Уж слишком тесно пересекались в Морском порту интересы спикера с одним из спонсоров новой фракции Виталием Южилиным. За правильное голосование коммунистам пообещали пост вице-спикера.

Но тут-то и пришел час обиженного Юрия Белова. Он оперативно пожаловался в президиум ЦК КПРФ. И если бы дружбу с красными олигархами Геннадий Зюганов своему верному петербургскому единомышленнику Корякину без проблем простил бы, то поддержку Семигина, претендовавшего на лидерство в партии председатель КПРФ считал страшнейшим грехом для коммуниста.

На состоявшемся в январе пленуме регионального отделения КПРФ произошел скандал. Формально в повестке дня значился один вопрос: о взаимодействии КПРФ и НПРС в связи с наметившимся расколом в левом движении в Москве. Неожиданно для всех Юрий Белов внес на рассмотрение вопрос о позиции коммунистов-депутатов ЗакСа при избрании спикера городского парламента. Едва Белов внес предложение объявить Корякину и Житкову выговор, корякинцы покинули заседание и на нем осталось 24 человека, чего оказалось недостаточно для кворума при принятии решения.

В итоге конфликт перешел на федеральный уровень. На встрече Корякина и Зюганова первому секретарю петербургских коммунистов было предложено публично покаяться и исправиться, в противном случае обещалось исключение из рядов КПРФ. В ответ на это появилось знаменитое заявление петербургской организации КПРФ на давление из Москвы, в котором они критиковали Зюганова и предрекали гибель партии под его руководством.

Президиум ЦК КПРФ потребовал от Корякина уйти в отставку не позже чем 1 марта 2003 года. Поскольку сам Олег Игоревич не собирался прощаться со своей должностью, оргвыводы за него сделали другие. К весне 2003 года товарищи по горкому отстранили его от поста первого секретаря, избрав своим новым вождем Святослава Сокола.

В условиях сокращения своего политического влияния Корякин задумался над новыми идеями, и в голову ему пришел план блока с прогубернаторским объединением Единый город. Именно о подобной опасности говорили многие депутаты, узнав в свое время о формировании фракции КПРФ-НПСР: коммунисты начнут активно торговаться со всеми сразу и бегать из блока в блок. Правда, в этот раз корякинцев окоротили очень быстро, намекнув на возможность лишения по суду депутатского мандата главы БФК и члена фракции Владимира Барканова. И пришлось Олегу Игоревичу наступать на горло собственной песне.

Впрочем, ему было чем заняться и помимо политики. Петербургские СМИ активно расписывали роль Корякина и его помощников в конфликте вокруг Колпинского пищевого комбината. Сам депутат, правда, утверждал, что его действия ограничились запросом в прокуратуру в связи с конфликтом между учредителями предприятия. Сами они, однако, говорили иное. Гендиректор КПК прямо заявил, что произвести передел собственности на комбинате от него потребовали в кабинете Олега Корякина в Законодательном собрании.

Небезынтересно, что борец за права трудящихся, коммунист Корякин оказался среди тех депутатов Законодательного собрания, кто уже в первом чтении решительно проголосовал за повышение тарифов на услуги ЖКХ. Оно и понятно ссориться со Смольным показалось небезопасным.

Прозябать бы Олегу Корякину и дальше во фракции НПСР, занимаясь время от времени разруливанием конфликтов в колпинском бизнесе и обслуживая интересы Смольного, но у Геннадия Семигина продолжали играть амбиции и желание подсидеть Геннадия Зюганова. Олег Игоревич Корякин не мог отказать другу и соратнику, а главное спонсору, и активно включился в борьбу с собственным партийным вождем.

За месяц до X съезда КПРФ он стал одним из 6 членов ЦК, решительно потребовавших отставки председателя партии. Оппоненты Зюганова раскритиковали его за старые грехи: включение в избирательные списки КПРФ "олигархов", оттолкнувшее избирателей от компартии и спровоцировавшее провал на парламентских выборах. Правда, призывая Зюганова уйти в отставку, авторы письма категорически отрицали, что действовали в интересах Семигина. Это, однако, давно было секретом Полишинеля.

В итоге в июле 2004 года КПРФ раскололась. Корякин исключен из партии сторонниками Зюганова, на что питерский депутат отреагировал весьма спокойно: мол, исключить меня они не могут, поскольку мы давно их сами вывели из руководства. Кто прав в этом коммунистическом междусобойчике, выяснять придется Минюсту.