Роман Кононенко: Отказаться от проведения 7 ноября мы не можем

Фото Михаила Масленникова

Лидер фракции КПРФ в Заксобрании Петербурга Роман Кононенко в интервью ЗАКС.Ру рассказал о продолжающейся борьбе с РПСС в судах, влиянии саратовского блогера-депутата Николая Бoндаренко на выборы в Северной столице и возможностях для публичных акций в условиях пандемии.

- Перед выборами вы говорили, что КПРФ в ЗакСе планирует получить не менее шести мест. Вы получили семь и стали второй по численности фракцией. Довольны результатом?

- Если оценивать с точки зрения программы минимум, то, наверное, да. Другое дело, что всё равно мы прекрасно понимаем, что такое количество мандатов, будь то шесть или семь, не в полной мере достаточно, чтобы решать самые серьезные вопросы. Да, семь мандатов это хорошо, и при каких-то обстоятельствах это действительно весомое число депутатов нашей фракции. Но если сравнивать, например, с 2011 годом, когда было 7 мест у КПРФ, 20 – у "Единой России" и 12 – у "Справедливой", то существенно было видно, что был какой-то баланс. Сейчас у нас тоже 7 мест, но у "Единой России" 30 депутатов. То есть в принципе им особо никто и не нужен, чтобы договариваться и решать вопросы. Они могут все решения принимать самостоятельно. То, что большинство одномандатных округов отошли "Единой России", конечно, сказывается очень сильно. 

- По вашему мнению, выборы прошли честно?

- Разумеется, нет. Я думаю, можно устать перечислять многочисленные нарушения, которые были на этих выборах: переписывания протоколов, то, что творилось в участковых комиссиях, то, что творилось в районных администрациях ночью после дня голосования. В ряде случаев, как мы знаем, нарушителей ловили за руку. Что творилось с этими сейф-пакетами, которые ни от чего не защищали… Огромный пласт нарушений, который, конечно, серьезным образом исказил реальное волеизъявление граждан. И да, у нас 17,5%, но мы знаем, что если убрать переписанные протоколы, если убрать аномальные участки, где 1200 за "Единую Россию" и два-три голоса за КПРФ… Ну не бывает такого. Общество по-другому делится по своим политическим предпочтениям. Если убрать эти участки, то совсем другой результат. И мы можем только догадываться, умозрительно представлять, каким он должен быть. 

- Как много исков ваши кандидаты направили в суды? Сколько из них взяли в производство?

- У нас часть исков писали одномандатники. Я не знаю, все ли они успели их подать или нет. Знаю, что часть из исков были отправлены в последний день по почте. Я слышал, что если заявление отправлено по почте в последний день, то суд может отказать. Якобы в последний день иск должен уже попасть в суд. Эти изменения, конечно, никоим образом не способствуют тому, чтобы в судебном заседании после окончания выборов можно было бы докопаться до правды. 

Знаю, что приняты иски в Приморском районе. Знаю, что в Колпинском районе иски оставляли без движения, и, насколько я понимаю, мы устранили все недостатки, и суд их должен принять будет. В Московском районе мы подавали – там суд вообще отказал в приеме, сославшись на то, что, мол, не туда он подан. Безусловно, все иски, которые нам сейчас удастся запустить в работу, которые хотя бы на этапе рассмотрения – мы будем серьезно этими делами заниматься.  

- Как вы считаете, есть шанс, что где-то будут пересматривать результаты, или это, скорее, вопрос престижа – доказать, что правда на вашей стороне.

- Не знаю, насколько есть шансы. Мы будем максимально биться. И вопрос престижа мы тоже здесь не снимаем. Мы, например, пытались снять с регистрации список РПСС перед выборами, и Горсуд отказал, Второй апелляционный суд отказал, даже не попытавшись разобраться в вопросе. Второй апелляционный суд настолько задержал выдачу мотивировочного решения, что мы просто не могли подать кассацию в те сроки, которые позволяли бы нам снять список РПСС. Сейчас у нас есть менее полугода на подачу кассации, и мы обязательно ее подадим. Хотя, конечно, выборы прошли. Никакая РПСС не избралась никуда, но мы все равно настаиваем на том, что там всё липа. Это дело чести, и поэтому мы будем пытаться доказать это дальше. 

- Как вы считаете, насколько участие в выборах РПСС, где главным лицом был Максим Шевченко, который раньше ассоциировался с "Левым фронтом" и КПРФ, а потом стал обличать компартию, в Петербурге отразилось на результате КПРФ?

- Я думаю, что не сильно отразилось. Но все равно что-то он у нас отнял. Потому что все равно мы плотно работали с "Левым фронтом" и продолжаем работать. И того же Шевченко сюда приглашали, он выступал перед нашим активом партийным. Уход и разворот, как флюгера, такого деятеля, который явно поддался на какие-то посулы, безусловно, отразился на нашем результате. Сколько голосов он у нас отщипнул, сейчас трудно гадать, но сколько-то точно. Мы же его тоже раскручивали, он был очень близок с нами, и при помощи наших ресурсов он как-то поднялся, а потом ушел в сторону. 

- Фракция КПРФ в Мосгордуме в знак протеста против ситуации на думских выборах с ДЭГ покинула первое заседание осенней сессии. Почему в Петербурге не было ничего подобного?

- Это специфика работы фракции КПРФ в Мосгордуме – это раз. Во-вторых, у нас не было дистанционного электронного голосования. Мы понимаем, что нам, скорее всего, его будут навязывать. Мы будем против него бороться. Но можете ли вы вспомнить, когда фракция КПРФ в Государственной думе в знак протеста покидала зал? У меня не получается вспомнить таких случаев. У нас другие традиции парламентские, ленинградские. Я здесь ни в коем случае не говорю, что неправильно поступили наши московские товарищи. Правильно. Это их форма работы. 

- В принципе в будущем члены вашей фракции готовы к подобным акциям?

- Если нас до такого доведут, то, конечно, мы так же сделаем.

- Как давно вы знакомы с членами вашей фракции в ЗакСе?

- Большинство из них я знаю много лет. Некоторые из них мне не так хорошо знакомы. Депутата Бориса Зверева я знаю несколько месяцев, с апреля-мая. 

- Коллеги замечали, что депутат Зверев первое время очень много ходил в коридорах Мариинского дворца с единороссом Любовью Егоровой, больше, чем со своей фракцией. Как это можно объяснить?

- Они все-таки из одного района. И до выборов друг друга знали. Если мы со Зверевым недавно познакомились, то с Егоровой они знакомы много-много лет. Вы прекрасно знаете наше Законодательное собрание. Тут можно много ходить, не туда свернешь – и вдруг окажешься не на том этаже. Здесь нужен провожатый, чтоб ходить по коридорам.

- Во фракции КПРФ все марксисты?

- Я не берусь говорить за беспартийных (Борис Зверев, Алексей Зинчук), но члены партии во фракции – марксисты. 

- Как секретарь ЛКСМ как вы считаете, молодежь последние два-три года стала больше интересоваться политикой?

- Да, есть определенное повышение интереса, но мое мнение может быть субъективно. Мне так кажется. У меня нет каких-то результатов исследований. Но я могу сказать, что численность комсомольской организации растет, даже в нашем городе. Хотя мы никогда не могли похвастаться, что она у нас самая мощная. Да, хорошо работающая, слаженная, но были регионы, где более сильные комсомольские организации. Сейчас за последние полтора года я могу сказать, что численность увеличилась, на 30-35% прирост идет. Да, в молодежных организациях большая текучка: приходят-уходят. Кто-то пришел на подъеме, хочет что-то делать, а ему говорят, что нужно длинный отрезок бежать. И человеку кажется: "Блин, я что ни делаю, ничего не меняется". И уходит. Текучка большая. Но при этом есть еще и увеличение численности. 

- Есть мнение, что молодежь больше увлекается политикой, в том числе "левеет", под влиянием блогеров. Условный "Вестник бури" больше влияния на молодых оказывает, чем компартия, к которой часто относятся скептически. Вы с этим согласны? И как сделать КПРФ интересной для молодежи?

- Мы стараемся и с помощью блогеров в том числе действовать. Вы знаете Николая Бoндаренкo (депутат Саратовской областной думы - прим.ЗАКС.Ру), он достаточно известный. Это наш пример. "Вестник бури", хоть и левый, но нас ругает направо и налево. То есть его задача левые идеи развивать, но при этом нас ругать, "холивар" такой... 

Мы пытаемся как-то и на региональном уровне находить дарования, которые могли бы с такими задачами справляться. Здесь в Питере мы пытались YouTube-канал создать, "Горком TV". Вроде там набирали обороты, но сейчас, к сожалению, проект прикрыли. Думаем, как его реанимировать. Мы, к сожалению, не можем похвастаться, что КПРФ – это партия, которая всех порвет в соцсетях. У нас есть активисты, которые денно и нощно сидят, группы ведут, репосты делают и комментарии пишут. Сами по себе, потому что они хотят этим заниматься. К сожалению, пока мы не можем похвастаться, что мы настолько хорошо работаем в проектах в соцсетях в Петербурге. Мы постоянно совершенствуемся и будем принимать меры.

- А Бoндаренкo действительно вдохновляет молодых? Были люди, которые пришли в ваше отделение именно под влиянием его блога?

- Конечно. Не только в организацию, но еще и наблюдателей мы набирали через него. У нас был сайт "Красный контроль", и второй источник наблюдателей – кнопка на сайте Бондаренко. И через сайт Бондаренко к нам пришло больше наблюдателей, чем через сайт центрального комитета. В общей массе те, кого мы через "Красный контроль" и через сайт Бондаренко набирали, составляли 20-25%, но тем не менее все-таки это подспорье. 

- Какие первые инициативы коммунисты внесут в ЗакС?

- Мы сейчас обсуждаем план законотворческих инициатив. Собрали предложения депутатов, отправляем их на партийный уровень. И тогда уже скажем, какие будем вносить. Пока решение не принято, пока есть личные проекты у депутатов. Мы, например, хотели, вытаскивать наш старый законопроект о поименном голосовании. Но на прошлом заседании спикер сказал, что сам это поддерживает, и дал поручение комиссии готовить такой законопроект. Нас опередили. Но мы не будем нисколько по этому поводу грызть себе локти, главное – хорошо сделать и ввести "поименку" по всем вопросам. 

- Каждый год представители Смольного называют бюджет города "социальным", а коммунисты уверяют в обратном. Проект на 2022 год – социальный?

- Мы внимательно, безусловно, его рассматриваем под различными лупами. Можем, действительно, отметить, что увеличивается направление средств на социалку. По ряду позиций мы не можем не радоваться как коммунисты и просто как граждане. Но есть также ряд параметров бюджета, который нас не может устраивать. Мы решение фракции по этому проекту бюджета еще не приняли. Еще будем собираться и обсуждать. 

- А какое у вас личное мнение о проектах государственно-частного партнерства? Традиционно оппозиция критикует проекты ГЧП, на которые из бюджета уходят немалые деньги даже в непростые времена.

- Мы точно так же критикуем ГЧП. Оно просто непрозрачно. Было бы более прозрачно – понималось бы, куда что идет, сколько вот на ЗСД ушло… И непонятно, почему тариф такой. Вообще ничего непонятно. Мы не знаем, как что расходуется, видим только строку в бюджете. Но есть и удачные проекты. Я, например, лично считаю удачным проектом "Чижик". Это концессия, но проект удачный и решил проблему. Я сам в этом районе родился и вырос. И "Чижик" позволяет добраться до станции метрополитена быстро, комфортно и без пробок. Другое дело, почему город не мог этого сам сделать? Почему нужен был частный инвестор, который пришел и проблему решил? А город столько лет эту проблему не решал и теперь платит.  

- Что вы планируете делать с 7 ноября в связи с введенными в городе ограничениями?

- Думаем. Понимаем, что, скорее всего, не разрешат. Но мы должны этот праздник отметить. Для нас праздник знаковый, мероприятие состоится. Естественно, мы понимаем ограничения и понимаем, что и мы сами не должны перезаражаться, и других не должны перезаражать. 

- Кажется, ограничения с нами будут еще долго. Вы думали над альтернативными формами протеста?

- Как пандемия началась, у нас все запретили. И поэтому законного разрешенного опыта проведения массовых мероприятий на территории Санкт-Петербурга с марта 2020 года у нас нет. Есть вариант встречи депутата с избирателями. Другое дело, что наши суды часто трактуют такие мероприятия как массовые. К сожалению, это трактуется субъективно и произвольно. Никогда не знаешь, ты людей приглашаешь на спокойную встречу с депутатом или под дубинки идешь. Первомай прошлого года, например, всем понравился. В Петербурге он был запрещен, но неожиданно во Всеволожске согласовали. И наши там с удовольствием приняли участие. Будем искать форму проведения 7 ноября. В том числе пытаться хоть о чем-то договориться и найти консенсус с органами исполнительной власти. Ну они тоже должны понимать, что мы не собираемся общественный порядок нарушать, мы максимально хотим обезопасить себя и окружающих и никого не заражать. Но мы понимаем, что отказаться от проведения этого мероприятия мы не можем.

- Вы работали в Законодательном собрании прошлых созывов. Сейчас принято говорить о либерализации, "демилитаризации" этого созыва. На ваш взгляд, насколько серьезна эта демократизация и не просто ли это какой-то "ремонт фасада"?

- Новый руководитель приходит и хотя бы "фасад" пытается отремонтировать. Это нормально, и ничего в этом страшного нет. Я это поддерживаю. Я работаю в Собрании с 2010 года: помощником, в различных ипостасях. Помню прекрасно, как мы при Вадиме Тюльпанове здесь работали, при раннем Вячеславе Серафимовиче Макарове, при позднем Макарове… Это два разных Макарова, все это понимают. Ну вернут более либеральный стиль одежды, вернут нормальные подходы к журналистам, аккредитации, но по сути это ничего не изменит. Для нас, коммунистов, как в 2010 году Законодательное собрание принимало антинародные законы, так и сейчас ничто не помешает их принимать, если будет на то политическая воля и указание. 

- В прошлом созыве практически невозможно было оппозиционеру добиться внесения его законопроекта в повестку, если соавтором не стоял единоросс. На ваш взгляд, поменяется ли это в новом созыве?

- Мы сейчас можем только гадать. Мы будем пытаться это делать, подготовим ряд пробных шаров и будем пытаться их запускать. И посмотрим, как это будет работать.

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга