Денис Оснач: "Информацию о судимости я не скрывал"

Денис Оснач – калининградский нацбол, ставший известным после захвата активистами ныне официально запрещенной НБП президентской Администрации в декабре 2004 года. За это он отсидел и, освободившись в 2007 году, попытался остаться оппозиционером, не нарушая российских законов. В октябре Оснач выиграл выборы в муниципальный совет Большеисаковского сельского поселения Гурьевского района Калининградской области. Но уже на следующий день был лишен депутатского мандата, а итоги выборов были отменены из-за непогашенной судимости. Он рассказал ЗАКС.Ру, что считает это нарушением своих прав.

- Расскажи про выборы. Ты выиграл, но потом был снят? Если по закону ты не можешь быть депутатом, то как тебя зарегистрировали?
- Зарегистрировали. Причем в двух местах: не только в поселке, где я выиграл, но и в Балтийске. Если раньше нацболы активно занимались выборами, только помогая кому-то в качестве или пиарщиков, или наблюдателей, то на этих выборах мы решили попробовать силы сами.

- Так как вас все-таки зарегистрировали? Это ошибка? И главное, чья?
- Насколько я понял, это ошибка, причем ошибка обоих избиркомов, как Балтийского, так и Гурьевского. Основное, на что было обращено внимание – на то, что человек судимый должен о судимости сообщить. Это было сделано. Меня зарегистрировали, выдали удостоверение кандидата в депутаты.

В своем заявлении я указал, что судим, в избирательном бюллетене тоже была небольшая пометка о судимости. Потом уже в некоторых СМИ прошла информация о том, что я кого-то обманул. У нас в Калининграде практически все знают, что я судим и за что. Тем более люди, которые регистрируют кандидатов, они на сто процентов обо мне наслышаны. Этой информации я не скрывал.

Как потом выяснилось, по закону судимость в моем случае гасится, поскольку у меня тяжкая статья, по прошествии шести лет после отбытия срока. Срок я отбыл в 2007 году, в апреле вышел на свободу. То есть, начиная с этого срока, должна гаситься судимость. Но эта ситуация нарушает мои конституционные права и вообще права человека. В Конституции нет по поводу гашения судимости никаких упоминаний. Мы намерены оспорить эту норму в Конституционном суде.

- В ходе предвыборной кампании какое-то давление на тебя оказывалось со стороны властей, конкурентов?
- В принципе, нет, тогда я давления не ощущал. Ощущаю сейчас. Например, в выходной день 4 ноября ко мне рано утром, в 8.30, приехали сотрудники УБОП домой, в Малое Исаково, поселок, где я живу и где я избирался. Они сказали мне, что хотят отвезти меня к себе на какой-то допрос. Я отказался, потому что повестка, которая у них была, была составлена с нарушениями. У меня сейчас с собой документы, я в прокуратуре намерен обжаловать действия УБОП. В итоге после того как я не согласился с ними проехать, они отъехали метров на сто от дома и простояли там целый день, караулили меня. Они предупредили, что у них приказ изолировать меня на этот день, чтобы я ни в каких мероприятиях не принял участия.

- Ведь 4 ноября в Калининграде должен был пройти "Русский марш"? Ты выступал организатором?
- Я читал в Интернете, что я сам – один из организаторов "Русского марша". На самом деле я к этому отношения не имею. У нас есть какие-то разрозненные малочисленные силы национального такого патриархального плана. Какие-то осколки РНЕ, НДПР. Вот они собирались провести шествие. Но поскольку марш им не санкционировали, они просто провели возле "Родины-матери" небольшой митинг. Все это проходило в милицейском окружении, в загоне, можно сказать.

- Кто был твоим конкурентом на выборах?
- Всего было пять конкурентов, потом в процессе выборов двое сняли свои кандидатуры, и на момент непосредственно выборов осталось три человека. Одна женщина-самовыдвиженка, член ЛДПР, и Петр Труш, мой основной конкурент от "Единой России", строитель.

- И как удалось выиграть у представителя партии власти?
- Могу немного рассказать про кампанию Труша. Когда он зарегистрировался, в поселке сразу появились цветные листовки. Потом, ближе к выборам, он провел встречу с жителями поселка. Я на ней присутствовал, и еще два человека пришли. Причем эти двое – бабушка и дедушка, которые лично знали Труша. А было просто неудачное время выбрано: в воскресенье в 11 часов утра он пытался собрать людей на окраине поселка. Его свита приехала на трех машинах, а людей не было.

- А какой была твоя кампания?
- Во-первых, сыграл эффект неожиданности. Потому что моя предвыборная работа  велась в основном в Балтийске. Там были и листовки, и материалы в газете, я встречался с людьми, общался. А непосредственно в поселке я уже за два дня до выборов изготовил листовки со своим обращением к избирателям как к соседям.

Прошел по всему округу, побеседовал с людьми, дал эти свои материалы агитационные. Там тоже было указано, что я судим, за что судим, что моя акция носила социальный, протестный характер. Многие только от меня узнавали, что будут выборы. Потому что обычно избирком рассылает приглашения, но этого сделано не было. У конкурентов уже просто не было времени, чтобы какие-то контрмеры предпринять по снятию, или еще какие-нибудь.

- Сообщалось, что ты планируешь подавать в суд на избирком? В чем будет суть иска?
- Такой суд будет. Я сейчас намерен получить все документы, в соответствии с которыми меня зарегистрировали, утвердили в качестве депутата, а потом сняли. Как только они появятся, сразу будет обращение в суд. Должна быть компенсация моих затрат на кампанию, пусть даже небольших. Плюс моральный вред. Это очень нелегко: участвовать в выборах и тем более ощущать пресс уже непосредственно в день выборов.
 
Сами выборы проходили в очень жесткой форме, вплоть до драк доходило и попыток вброса. Это все было зафиксировано наблюдателями. А члены комиссии – в основном учителя, и возникает вопрос, чему "доброму и вечному" могут научить эти люди детей, если они в глаза врут.

- Какие были нарушения?
- Например, вечером в день выборов в соседнем поселке случилось такое происшествие: группа людей, 12 или 13 человек, напала на избирательный участок, устроила драку с наблюдателями. Кстати, от "Единой России" ни одного наблюдателя не было, хотя обычно они на всех выборах присутствуют по несколько человек. Завязалась драка, и в процессе нее был произведен вброс. Наблюдатели в тот же день пожаловались по этому факту в прокуратуру и в избирком. Потом уже, непосредственно перед закрытием нашего участка, буквально без пяти восемь, в школу точно так же попыталась ворваться группа людей, тоже где-то 13-15 человек. Но после того, что случилось в соседнем поселке, к нам прибыло усиление из милиции, ДПС и даже частного охранного предприятия. Они не дали этим людям прорваться на территорию участка.

Там достаточно жестко все проходило. У меня даже первая реакция была, когда я это увидел, что все очень похоже на акцию нацболов, когда надо было захватывать какие-то административные здания. Таким же решительным, бодрым шагом прорывались. И никто не понес наказание. Никто не был задержан, хотя было, по сути, нападение на участок. Их просто за дверь выставили, а они постояли спокойно, покурили и разошлись.

- Что будешь делать теперь? Будешь продолжать заниматься общественной деятельностью?
- Да, продолжаю. Бросать не хочу. У меня есть какой-то опыт в этом направлении. Хочется, чтобы политическая система как-то гуманизировалась, чтобы не было такого жуткого диктата "Единой России". Для любого государства будет благом, если будут люди вне власти, которые могут указывать на ошибки.

Беседовал Иван Лузин