ЗакС.Ру во ВКонтакте ЗакС.Ру в Telegram ЗакС.Ру в Дзене ЗакС.Ру в Дзене

Интервью 9 декабря 2009, 13:34

Илья Яшин: "С точки зрения реальных дел курс Медведева ничем не отличается от курса Путина"

Президент Дмитрий Медведев в своем недавнем послании Федеральному собранию обозначил курс на модернизацию России. О последних тенденциях внутренней политики ЗАКС.Ру побеседовал с членом бюро федерального политсовета объединенного демократического движения "Солидарность" Ильей Яшиным.

— Как вы оцениваете последние изменения в политике? Происходят ли, по-вашему, серьезные изменения, смещение некоторых государственных приоритетов?

— Сейчас существует некая обсуждаемая тема, что в стране начались новые процессы, которые кто-то называет оттепель, кто-то — модернизация. Мне такая точка зрения, честно говоря, не близка. Я не вижу никаких серьезных оснований, чтобы говорить о настоящей оттепели и модернизации в нашей стране. На мой взгляд, поводом для подобных заявлений являются публикуемые статьи и слова, которые в последнее время систематически произносит президент Медведев. Поэтому он получил репутацию некоего либерала.

Мне кажется, что между словами и делами Медведева есть большая разница — он действительно зарекомендовал себя как неплохой писатель, который высказывает довольно правильные мысли. Однако президент — он все-таки президент, а не публицист и журналист. С точки зрения реальных дел курс Медведева ничем не отличается от курса Путина.

— Но на последнем съезде партии "Единая Россия" президент Медведев довольно жестко, конечно в тех рамках, в каких он мог себе это позволить, высказался в адрес единороссов.

— Иногда он все же себе что-то позволяет себе сказать. Он президент уже не первый месяц, и даже не полгода. Он давно президент — скоро пройдет половина срока его правления. Он не сделал ничего, чтобы показать, что именно он контролирует и готов взять рычаги управления в свои руки. Зато уже при нем была изменена Конституция, практика жестоких разгонов акций оппозиции сохранена, продолжают снимать оппозицию с выборов и фальсифицировать голосование, да и многое другое.

— Быть может, Медведев находится в роли своеобразного заложника той системы, которая его к власти и привела? Как говорится, парень-то неплохой, но…

— Хороший человек — это не профессия. Для того чтобы ему получить по-настоящему серьезную политическую поддержку, необходимо сделать нечто важное и серьезное. Нельзя человека назначить лидером — он должен им стать сам. Думаю, что многие оппозиционные силы поддержали бы решение Медведева об отставке правительства Путина. Ровно в этот момент он станет настоящим президентом. Пока он пытается себя причесать в глазах общественного мнения, сложно к нему относится всерьез.

— А какие процессы происходят сейчас в оппозиции? Масштабные уличные акции прекращены, появились новые объединения? К чему готовятся оппозиционеры?

— Буду говорить о демократической оппозиции. Сейчас идет дискуссия. Мы говорим о нашей стратегии, о нашем существовании, о том, что мы будем делать. Неправильно консервироваться — надо выбирать новую стратегию. "Солидарность", которая существует уже год, серьезно отличается от всех демократических проектов, которые были до этого.

Принципиальных отличий тут два: первое — это уникальная система руководства организацией. Это реальная коллегиальная структура управления, где на заседаниях руководящих органов могут быть приняты решения, с которыми не согласны признанные лидеры движения. Нет такого ни в одной партии и ни в одном движении. По-настоящему безлидерная структура — это прорыв, на мой взгляд.

Второе отличие — то, что "Солидарность" на содержательном системном уровне осознала необходимость формирования некого позитивного проекта: появление программы "300 шагов", которую мы развиваем, на которой мы делаем акцент, и довольно внятной предвыборной программы в Сочи. Мы предложили альтернативный сценарий подготовки к Олимпиаде в Сочи — план децентрализации игр, который, стоит сказать, власть берет на свое вооружение, хотя очень жестко критиковала во время выборов. Вот такие содержательные инициативы, они волнуют людей, возвращают демократам репутацию профи, утраченную за последнее время.

— А как обстоит дело с другими оппозиционными союзниками — ОГФ Гарри Каспарова, НБП (признана экстремистской, запрещена в России - прим. ЗАКС.Ру)?

— С Каспаровым мы сидим за соседними стульями в бюро "Солидарности". Никаких особых стратегических разногласий у нас с ним нет. Я считаю его своим товарищем и союзником.

С Лимоновым и его последователями действительно взаимодействуем реже и меньше, чем раньше. Это связано с тем, что на сегодня демократы прикладывают усилия не на формирование такой право-левой коалиции, а на укрепление демократического движения. Мы пришли к осознанию, что прежде чем формировать широкие гражданские фронты, надо укрепить собственную структуру. Тем не менее это не означает, что мы перешли в разряд врагов с теми организациями, с которыми раньше выходили на Марши несогласных. Мы, конечно, идеологически очень разные — у нас есть серьезные разногласия по ряду ключевых вопросов российской политики. Но в то же время, нас очень многое и объединяет — мы боремся с диктатурой, имеем общий базовый набор демократических ценностей.

Мы все заинтересованы в том, чтобы в стране было свободное телевидение, чтобы был независимый суд, честные выборы — в этом смысле мы найдем общий язык и с коммунистами, и с лимоновцами, и даже с умеренными националистами.

— Существует мнение, что, несмотря на все старания демократов, рейтинги поддержки неудержимо падают. С чем это связано?

— Во-первых, невозможно говорить о рейтингах в условиях диктатуры, жесткого авторитарного режима, в условиях фальсификаций. Очень сложно делать какие-то объективные замеры по рейтингам. Не только потому, что проблема у социологов, а потому, что люди просто боятся отвечать. Они боятся сказать, что они против Путина, если с ними разговаривает незнакомый человек. Ответ социологу может очень сильно отличаться от того, что человек говорит на кухне.

Но я не говорю, что нет проблем — они есть. Не могу сказать, что оппозиция в России является массовой и очень популярной. Здесь есть объективные причины и субъективные. Объективные — это то, что на оппозицию за последние годы были вылиты тонны пропагандистских помоев. Было оказано довольно серьезное полицейско-административное давление

Субъективные — демократическая оппозиция долгие годы существовала в границах Садового кольца и Петербурга. Демократическое движение не смогло стать настоящим народным движением. Мы сейчас работаем над этой проблемой — встречаемся со сторонниками в разных городах. И то, как мы провели кампанию в Сочи — в формате пожать множество рук, когда нам перекрыли телевизор и возможность вести рекламную кампанию, — мы приходили на свадьбы, во дворы, жали руки, высказывали свою точку зрения. Говорили о том, что мы не те монстры, которыми нас рисует государственная пропаганда — что у нас есть внятная альтернативная программа действующему режиму.

— Тем не менее кампания в Сочи была неуспешна.

— Смотря что подразумевать под понятием успешности. Если говорить о главном критерии успеха как о победе, то невозможно, потому что нет выборов — и их невозможно выиграть.

Мы добились успеха во многом: смогли донести свою позицию до избирателя и получили неплохой результат. Я склонен видеть в сочинских выборах не простое местное голосование, а выборы федерального уровня. Кандидат от "Солидарности" получил второй результат — это говорит о том, что "Солидарность" заявляет себя как вторая по значимости политическая сила в России. Еще один успех — наше движение показало масштаб фальсификации выборов властной группировкой.

— А может быть, оппозиции стоило бы идти по пути Никиты Белых, который, будучи оппозиционером, все-таки принял предложение стать губернатором?
— Никита — мой друг, и мне не очень хочется критиковать его в жестких выражениях. Это его личный выбор, который, на мой взгляд, неприемлем для демократического движения в целом. Главная причина в том, что Никита перестал быть оппозиционером и в большей степени — быть политиком. Я не сомневаюсь в том, что и Никита Белых, и Маша Гайдар принесут пользу людям, но они перестали заниматься политикой. Они перешли к совершенно другой концепции.

Вообще очень важно, чтобы в стране существовала и усиливалась демократическая и политическая оппозиция. Очень важно, чтобы действующему курсу была внятная альтернатива. Если кто-то отойдет от этих принципов и пойдет на какие-то соглашения с властью — я не буду их судить. Каждый делает свой выбор сам. Я к этому не готов и я не считаю правильным.


— Так в чем тогда самая главная проблема оппозиции?

— Нет главной проблемы. Есть ряд проблем. Есть проблема междуусобицы в рядах демократического движения. Организации и политики часто выясняют отношения между собой и не готовы договариваться и находить компромиссы. Порою война между собой бывает более яростной, чем критика действующей власти. Это ужасная проблема. Было много попыток ее решить, найти новые формы мирного сосуществования, но к успеху мы так и не пришли. Я лично прикладываю большие усилия, чтобы люди хотя бы начали здороваться и разговаривать друг с другом. Есть проблема каналов коммуникации. У демократической оппозиции, я убежден, довольно высокий интеллектуальный потенциал — мы можем давать обществу серьезный содержательный продукт. Проблема в том, что мы не можем его донести до широкой аудитории. У нас очень ограничен доступ к СМИ.


Беседовал Илья Евстигнеев


Подписывайтесь на канал ЗакС.Ру в Дзене , Телеграм , Дзен.Новости




Новости29 марта
Смотреть предыдущие новости →





Главное ↓ 

О редакции Реклама