Вмененному налогу вменяемый закон
// Смена, N 200, стр. 5
Всякий раз звучали грозные заявления о недопустимости подобной ситуации. Тем более в стране, которая готовится вступить во Всемирную торговую организацию с ее жесткими критериями "прозрачности" бизнеса. "Теневые" финансовые потоки должны быть выведены на свет и влиться в легальный оборот. В этом, пожалуй, залог недопущения регулярных бюджетных кризисов. Здесь в российской политической элите сложился небывалый консенсус: за легализацию и "цивилизацию" теневого капитала выступают буквально все - от Гайдара и Чубайса до Зюганова и Жириновского.
Другой вопрос - как этого добиться. Существует проверенный комплексный инструментарий. Один из его "первоэлементов" - введение единого налога на вмененный доход, предусматривающего ощутимые льготы по обложению бизнеса, особенно малого и среднего. Если абстрагироваться от "птичьего языка" профессиональных экономистов, суть вопроса в том, что для каждой конкретной сферы бизнеса определяется сумма ежемесячного дохода, процент от которого предприниматели отчисляют в бюджеты разных уровней. Такая система определенно исключает "обдирание" и "государственный рэкет" - в нее изначально введен принцип посильности выплат. Вместе с тем она стимулирует финансовую открытость - скрывать доходы становится невыгодно, так как это может вывести бизнес-структуру из-под оптимальной планки налогообложения.
В конце 2000 года петербургское Законодательное собрание решилось запустить эту цивилизованную схему налогообложения малого и среднего бизнеса. Однако эта линия, как и следовало ожидать, встретила противодействие фискальных ведомств, "положительная" отчетность которых построена именно на запутанности и двусмысленности прежнего налогового законодательства.
1 января 2001 года городской закон "О едином налоге на вмененный доход для определенных видов деятельности" вступил в силу. Налогоплательщики из среды малого и среднего бизнеса освобождались от ряда платежей. Ожидалось быстрое повышение абсолютных объемов бюджетных поступлений за счет оживления коммерческих оборотов.
Однако в том же январе появился циркуляр УМ НС, вводивший целый ряд изъятий определенных предпринимательских категорий из сферы действия нового закона. Прежде всего это коснулось розничных торговцев, не имеющих "стационарной торговой площади". Завязалась длительная полемика с комическими разбирательствами насчет того, чем ларек отличается от лотка, а лоток - от столика. Стало ясно, что городской закон действительно содержал ущербные формулировки, которые во многом свели на нет ожидавшийся экономический эффект.
Вскоре взорвалась еще одна мина, неосторожно пропущенная питерскими депутатами. Против ставки налога на вмененный доход резко выступили коммерческие автоперевозчики, возмущенные тем, что в ходе одного из чтений ставку повысили более чем в три раза, потащив вверх стоимость транспортных услуг и тем самым сократив клиентуру. После нескольких акций протеста депутаты отыграли назад и начали согласительные процедуры, которые продолжаются до сих пор. Промежуточный итог консультаций - городские власти не имеют даже приблизительных данных о доходах малого и среднего бизнеса. Без этого невозможно определять ставки налога на вмененный доход.
Не говоря уж о том, что оптимальное решение может быть принято только с учетом мнения самих налогоплательщиков. Наверное, это тот случай, когда властям следует спросить совета у бизнеса. Тем более что на федеральном уровне поступают именно так.
Пока в Петербурге продолжали спорить о столиках и лотках, манипулируя ставками "вмененки", правительство РФ полгода назад внесло в Госдуму проект федерального закона о налоге на вмененный доход. Закон успешно прошел чтения, включен в качестве отдельной главы в Налоговый кодекс РФ и вступил в силу. Этот акт сформулирован гораздо радикальнее питерского аналога - под его действие подводится значительно больше бизнес-систем. Составлен он юридически безупречно, четко и ясно. На десятом году рыночных реформ появился-таки долгожданный механизм экономического взаимодействия между государством и бизнесом.
Но петербургским предпринимателям, как выяснилось, радоваться рано. В наших краях сохраняет силу тот самый городской закон, который еще больше запутал региональную налоговую систему и загнал в "тень" не одну сотню мелких и средних бизнесменов. Возник обычный юридический казус - региональное законодательство в соответствие с федеральным не приводится автоматически. Нужна разработка изменений и дополнений, заседание городских парламентариев, голосование, принятие решения, губернаторская подпись... А потом еще время для вступления в силу.
Существуют установленные сроки приведения в соответствие. Закон Санкт-Петербурга "О едином налоге на вмененный доход" должен быть преобразован по федеральному образцу к 1 декабря 2002 года. На депутатов ЗакСобрания, особенно из Бюджетно-финансового комитета, обрушился вал писем. Отдельный запрос последовал из регионального союза промышленников и предпринимателей. Бизнесмены буквально перекрикивали друг друга: "Остался всего месяц!" Если до декабря в Петербурге не появится закон, соответствующий федеральному аналогу, действующий акт будет отменен через суд - о чем уже последовало предупреждение из налоговой инспекции. И тогда принцип вмененного налога вообще перестанет действовать в петербургской экономике. Со всеми вытекающими последствиями для бизнеса и городского бюджета.
Шли недели и месяцы, но у депутатов никак не доходили руки до подобных скучных "мелочей". Единственным делом, достойным их внимания, было собственное переизбрание. Выборы же, как известно, состоятся лишь 8 декабря.
Надежд на то, что городские парламентарии очнутся, уже не оставалось, когда питерские предприниматели вдруг узнали: новый законопроект о вмененном налоге наконец-то внесен! Теперь остается обсудить, проголосовать и отправить на подпись губернатору. Но хватит ли на это оставшихся недель? Ноябрь ведь будет политически горячим и острым. Не повторят ли депутаты паузу в духе "мы сидим, а денежки идут"? И уходят...
