Роман Зенцов: У нас процентов 80 – это бойцы. Ребята политически подкованные и боеспособные

Роман Зенцов, известный боец смешанных единоборств, уже пять лет руководит движением "Сопротивление". На минувшем марше оппозиции 4 февраля его "бойцы" охраняли шествие. К такой задаче ребята готовы и постоянно тренируются. Однако в организации есть и другие направления: идеологическое, экономическое и т. д. Все вместе они разрабатывают стратегии на случай самых неожиданных сценариев развития мартовских событий – от революции до массовых арестов и репрессий. О своем видении политической ситуации Роман Зенцов рассказал ЗАКС.Ру.

– Какова была ваша роль в шествии 4 февраля?

– Я ехал в грузовике вместе с Курносовой во главе шествия. Наши парни шли впереди колонны – основная силовая часть, человек сто. Они шли сразу за "газелью", потом журналисты, потом либералы, а дальше – все остальные. Где-то в хвостике шли национал-патриоты. Мы заняли такую позицию по общему согласованному решению, потому что всю задачу по охране мероприятия мы взяли на себя. У нас процентов 80 – это бойцы. Ребята политически подкованные и боеспособные. Мы опасались – много было информации о том, что возможны провокации.

Какие были договоренности? Некоторые обвиняют Курносову, что она в нарушение договоренностей ехала впереди на "газели"… Может быть. Я вот в эту всякую лабуду, если честно, даже не лез. Мы вели митинг. Куда мы бы повели шествие, туда бы оно и пошло. Я сейчас не тяну одеяло на свою сторону, не пытаюсь создать лучшее впечатление о нас. Но на самом деле – не скажу что все, но многие – пытавшиеся быть ораторами на этом мероприятии – люди со своими комплексами. Они пытаются быть над толпой, хотя не обладают ни способностями особыми, ни харизмой, ни талантом. Просто люди хотят быть вождями. Поэтому мне неинтересно было, что там происходило на оргкомитетах, как они ругались. Мы поставили перед собой задачи и мы их выполнили. А задач было несколько: охранять митинг, вести его, обеспечивать порядок. Как только мы ушли, пошла волна, кого-то начали со сцены сбрасывать… А пока мы были, все было спокойно.

– А почему вы ушли?

– Потому что мы изначально оговаривали все условия: что митинг будет продолжаться определенное время, что будет определенный список выступающих. А тут начали вклиниваться в качестве выступающих еще какие-то люди. Специально провоцировали конфликт, чтобы показать, что в Питере оппозиционеры подрались.

– Вы говорите о Бондарике?

– Да, о Бондарике. В общем, началась клоунада, что и было выгодно власти.

– Сколько времени должен был продолжаться митинг?

– 40 минут. Как только это время вышло, мы ушли. Пока наш план работал, все было организованно. Как мы ушли, начался кавардак.

– Раз уж вы его вели, почему не организовали все, не предупредили провокации?

– Мы могли это сделать. Но для этого нам нужно было с самого начала участвовать в подготовке. А мы пришли только на последнее заседание оргкомитета и взяли на себя функции по охране.

– Почему вы не участвовали в организации с самого начала?

– У нас были сомнения, участвовать или нет. Потому что мы наблюдали за подготовкой митинга и полагали, что он превратится в фарс. Два оргкомитета постоянно бодались, не понимали, что если они реально хотят чего-то добиться, нужно засунуть свои амбиции в попу. А потом наступил момент, когда мы поняли, что на митинг придет 80 % простых людей, не обремененных идеями и жаждой власти, и им нужно показать правду, разнообразие мнений. Мы не истина в последней инстанции. Точно так же, как и другие организации – не истина в последней инстанции. Люди хотят услышать разнообразие  мнений и выбрать то, что по душе. Для этих людей мы и пришли.

Да и у оргкомитетов, справедливости ради надо отметить, долго продолжалось "виляние задом" и сомнения относительно нас. Наверное, побаивались нас как неизвестной им силы. Мы пришли даже без символики – принципиально, чтобы показать, что мы открыты, мы готовы идти на компромисс ради единения. Но вообще по итогам мы созванивались и сделали свои выводы – и мы, и другие организаторы. На будущее, думаю, все может быть по-другому. Более позитивно.

– Сколько от вашей организации участвовало людей?

– Есть люди, которые через нас прошли. Впоследствии некоторые отошли от нас, завели семьи и т. д. Таких было полно. Они как раз и шли сзади со знаменами. А таких, которым можно отдать приказ и они пойдут – человек 150 точно было. Я по "десяткам" знаю – у меня было 15 командиров "десяток". Это та сила, которая готова по приказу действовать.

– "Сопротивление" – авторитарная организация?

– У нас военная демократия. Я не принимаю решений в одиночку, принимает совет. Но когда бывают принципиальные моменты, я могу принять решение сам, зная, что делаю это под собственную ответственность, и если окажусь не прав, буду наказан.

– Каким образом?

– Ну какая разница? Это неважно. Важно другое – у нас не пирамида, по которой вниз расходятся приказы, у нас в организации есть блоки. Кто-то отвечает за военно-патриотические направление, кто-то – за силовое, кто-то – за рекламу, кто-то – за экономический блок. Каждый в этом совете равен. Если я отвечаю за идеологию и могу навязать свое мнение в этой области, я не буду навязывать свое мнение человеку, который занимается юридическими, правовыми вещами. К тому же у нас нет борьбы за власть. У нас все основано на взаимопомощи и сознательном альтруизме.

– Организация занимается подготовкой бойцов?

– Она всем занимается. Это народническая организация. Нас долгое время пытались впихнуть то в националисты, то в фашисты. Но это неправильно. У нас очень весомы социалистические взгляды. Их можно даже анархическими назвать. Есть националистические, хотя мы их называем народническими. У нас нет попытки доминировать над кем-то, национализм у нас внутри, не напоказ – без белых шнурков и попыток идентифицировать кого-то по цвету кожи. Поэтому неправильно говорить, что мы только готовим бойцов – скорее, в том числе. Бойцов, которые потом идут служить в армию. Сейчас всеобщий разброд среди молодежи, а у нас только в прошлом году 20 человек пошли в армию.

– У вас тренируются и школьники?

– И школьники, и студенты. Мы вообще открыты, не зашорены какими-то установками. Вот придет к нам человек, и мы не спрашиваем, а чего у тебя сережка в ухе? а ты либерал или не либерал? Для нас это вообще не важно. Ты либо впишешься в коллектив, либо сам уйдешь. И никто тебе не будет вслед плевать.

– Это политическая организация?

– Конечно.

– А каковы ее цели?

– Как и любой политической организации – добиться рычагов власти. Когда ты дом строишь, начинаешь с фундамента. А многие дураки и проходимцы начинают с крыши. Многие псевдополитические лидеры соберутт троих, сделают свой сайт и начинают кричать. У них единственное что хорошо налажено – это пиар. А мы строим дом с фундамента. Мы существуем уже пять лет, у нас в каждом регионе России свои ячейки. Это не балабольство. В организацию входят и молодые люди, и бизнесмены, и силовики, которые не афишируют свои симпатии к нам. Многие из успешных проектов молодежных, которые сейчас реализуются, они наши. Просто мы не афишируем этого, не говорим об этом. Наши идеи – неагрессивный внутренний национализм на уровне сохранения своей культуры, своей идентичности. Социалистические идеи – справедливость, социальное равенство.

– Если придете к власти, с чего начнете?

– Мы сейчас не готовы получить власть. Так же, как не готовы те, кто был на Болотной, на Манежке. Почему сегодняшняя власть страдает? Потому что у нее нет кадров. У нее есть хорошие воры, мошенники, чиновники. Сейчас у власти проблема не с протестным электоратом, а с кадрами. Все образовательные учреждения закрыты, развалены. Я тут побывал у второкурсников на зачете, так у меня волосы встали дыбом! То образование, даже среднее, которое давалось в Советском Союзе, было гораздо фундаментальнее, основательнее, чем сейчас имеют выпускники вузов. Ужасающая бездарность, лень, неспособность выполнять работу! Мы приходим в любую структуру государственную и там каждый – от чиновника до исполнителя – непрофессионал. Рабочие не учатся в ПТУ, чиновники тоже не учатся, а приходят в бюрократический аппарат, чтобы воровать. Именно по этой причине мы не стремимся сейчас к власти. Потому что если сейчас мы  придем, развалим всю страну! Вместо этого мы по всей России создаем точки, где собираем здоровую молодежь. Не только с кулаками – интеллектуальную. Стараемся культуру прививать людям. Не только нашу – у нас в Татарстане, в Башкирии, Казани есть отделения. Пытаемся профессуру пригласить, поэтов, чтобы молодежь просвещалась. Мы стараемся привести к рычагам власти людей, готовых брать на себя ответственность. Потому что если не растить профессиональные кадры, пройдет четыре-пять лет, и специалисты с Запада просто вытеснят нас по законам экономического рынка. Мы не конкурентоспособны будем!

– Зачем вы тренируете бойцов?

– Они приходят поддержать здоровье. Если ребята тяготеют к политике, они идут в актив. Если нет – пожалуйста, можете просто тренироваться, можете открыть свою школу, жениться.

– Федор Емельяненко вас поддерживает?

– Мы с ним тренировались вместе. А "Сопротивление", как и любое политическое движение, он не поддерживает. Он человек религиозный. Патриарх же сказал: православные на митинги не ходят. Он занимается спортом, к политике не тяготеет.

– С каким существующим политическим движением вам по пути?

– С несистемной оппозицией все не очень однозначно. Там много "левых", случайных людей. Такие забираются на сцену, хотя сами ничего собой не представляют, и начинают кричать. Это вожди масс, звезды толпы. Но за их криками ничего не стоит. Когда возникают такие моменты, приходится выходить на сцену, чтобы осадить этот пыл… Не революционный, а беспардонно-пафосный, ведущий в никуда.
У всей системной оппозиции сейчас сладкие речи. Но эта оппозиция – карманные клоуны. Их достают только веревочки подергать перед выборами. Отто фон Бисмарк говорил: "Никогда столько не врут, как после охоты, во время войны и перед выборами". Точные слова. Коммунисты, эсеры – просто ширма. Народ устал 20 лет голосовать за этих клоунов. С ними нам не по пути.

Не по пути и с теми, кто 12 лет был у власти, держал в руках рычаги власти, мог изменить все, что угодно в России (и силовыми методами, и финансовыми), но ничего не изменил. А сейчас эти люди начинают ездить по стране, хлопают глазами и причитать: "Ой!.. Да, а в стране, вы знаете, такое происходит... Чиновники, оказывается, не выполняют наши приказы…" Так какие проблемы? У тебя есть силовой аппарат! Значит, ты должен репрессии применять против этих чиновников, а не против народа. Репрессируют сейчас только народ – что либеральных взглядов, что националистических. Всех, кто говорит правду. Поэтому власть исчерпала свой кредит доверия, который ей дал народ.

Вот сейчас оппозицию стали называть "оранжевой". Появился новый миф о США, о пятой колонне. Пятая колонна – это те, кто разваливает государство изнутри. Но позвольте, 15 лет вы были у власти! И бывшие либералы, и их подельники – нынешние правители. Чиновники, всякие повинные в "кущевках" и т. д. Получается, вы, правители, вы все и есть пятая колонна.

Нам ближе социалистические, коммунистические, национально-патриотические организации. То есть блок, который окрестили красно-коричневым. К КПРФ отношение такое: сами идеи коммунистические содержат много позитивного. Плохи не идеи, а люди, которые их портят. На сегодняшний день коммунисты могут быть нашими союзниками. Как и все социалисты, национал-патриоты, все здравомыслящие люди – наши соратники. Объединившись, мы можем повести за собой народ. Хотя, кстати, и среди либералов могут быть попутчики и соратники…

– Получается, вам ближе все-таки несистемная оппозиция?

– Сейчас у народа сложилось четкое представление: Немцов и прочие либералы, которые приводили к власти Путина, пытаются на чужом горбу въехать в рай. Таково мнение народа – я это знаю, я много езжу по стране. Поэтому если бы либералы были чуть-чуть стратегически поумнее, они бы выдвигали не тех, кто себя уже дискредитировал – ну не будет Немцов у народа иметь поддержку, не будет! А молодые люди либеральных взглядов, достаточно позитивных, есть. Тогда удавалось бы достигать большего эффекта.

Многие либералы именно сами себя дискредитируют. Потому что на пропаганду о пятой колоне, о прозападниках уже никто не ведется. Еще год назад у нас пятой колонной были националисты, патриоты, коммунисты. Я не сторонник мифов и ярлыков. Если сейчас в  обществе не найдутся люди, которых можно выдвинуть, то тогда будет… тогда будет так, как будет.

У русских (а я, к сожалению, должен оговариваться, потому что это понятие очень замусолено – я имею в виду всех, кто живет в России) – у русских патриотизм очень сильно развит. 80 % настроены патриотически. К сожалению, многие так называемые лидеры националистические дискредитируют и позорят национализм. Они ничего общего не имеют с национализмом. Они бездарны и глупы. Они даже не понимают, о чем говорят. Многие не прочитали ни одной книги по теме. Если ты вождь, должен соответствовать внешне, внутреннее своему лидерству. Ты должен состоятся в жизни, а не быть просто балаболом. Вот возьмите любого этого фрика. Когда задаешь ему два вопроса: чего ты добился и что ты готов отдать ради идеи? На оба один ответ: ничего. Потому что те, кто готов что-то отдать, уже сидят в тюрьме. Поэтому на сегодняшний день многие личности из националистических лидеров – враги национального подъема.

– Кого вы имеете в виду?

– Я не буду называть фамилии. Зачем? Я выскажу свои претензии им в лицо, я так привык.

– Что надо делать человеку, который хочет изменить Россию?

– Он должен быть неравнодушным, потому что дома отсидеться не удастся никому. Потому что может так получиться, что однажды ты проснешься, а правители, прогнувшиеся под давлением народных выступлений, взяли и подписали с какими-то узкими политическими силами соглашение о разделе власти. И мы можем потом дальше возмущаться, сопеть, но это уже ничего не даст. Или наоборот: власть увидит равнодушие и примет какие-то жесткие силовые меры. В обоих случаях происходящее коснется каждого. Поэтому сидеть сложа руки уже поздно, нужно действовать.

Каждый вид, когда идет борьба за существование, когда начинается острый момент борьбы, начинает объединяться. И на первое место выходит взаимопомощь, взаимопонимание. Приведу пример из жизни муравьев, хоть это может и странно слышать. У муравьев разделена пищеварительная система, и в передней части муравей транспортирует в себе в пищу , а в задней – та пища, которой он питается, которую он уже скушал. И вот он несет еду и встречает муравья из своего муравейника, который голоден, просит еды. Этот муравей должен из запасов передней части поделиться. Когда идет противостояние одного муравейника с другим и находятся муравьи, которые игнорируют природные инстинкты взаимопомощи – отказывают своим же в еде (такие бывают), остальные из его же муравейника набрасываются на него и рвут более жестоко и беспощадно, нежели своих противников.

– Что же этот муравей, не понимает, что его свои же разорвут?

– А что, люди не понимают? Когда уже не знают, куда очередной "Порше" запихать или сколько собачек купить своей 18-й любовнице? Понимают! Но они ублюдки. Они мутанты. Природа отбраковывает таких людей. И у нас сейчас в стране таких мутантов стало очень много.

– Когда наступит время набрасываться на мутанта?

– Оно может наступить одномоментно. Это во-первых. А во-вторых, я же не говорю, что нужно набрасываться на мутанта. Их можно изолировать. Мы же не муравьи, чтобы рвать своих. Но мы можем сказать: господа, нажили – отдайте. Хотя бы часть. На развитие России – пусть это будет прозрачно, пусть будет антикоррупционный комитет, пусть будет карательный орган. Отдайте и можете жить дальше. Если вам ближе там жить, за границей, ну и чешите туда.

– Так что же делать?

– Начинать мониторить Интернет, читать программы, изучать: а что сделал Зюганов, а что сделал Путин? Приходить к нам.

– Вот пришел к вам человек и что дальше?

– По его способностям отправим в силовую или идеологическую часть. Но мы его не оставим без присмотра, и когда будет надо, он проявит себя.

– А когда будет надо?

– Когда будет время Ч. У нас сейчас страна, как богатырь, подошла к камню: прямо пойдешь – смерть найдешь. Что там сейчас трубят? Революция будет, оранжевая чума и т. д. У нашей организации сейчас есть тактика: привести людей к рычагам власти. Каким образом мы это сделаем – будем смотреть по ситуации. Я на бой когда выходил, не мог сказать, какой прием я сейчас применю – нокаутирую или поборю. Я ориентировался по ходу боя.

Необходимо иметь много планов, в зависимости от того, как будет развиваться ситуация. Призывать только к чему-то одному тоже неправильно. Неизвестно, что власть сейчас скажет. А может она скажет: давайте Учредительное собрание соберем. А оппозиция исключительно к сценарию революции готовится. У нас на каждый поворот есть адекватный ответ.

– Какая власть должна быть в стране?

– Народная. Народных советов. В СССР мы уже пожили. Вернуться туда нельзя. Но и за западной цивилизацией гнаться не надо. Нужно выбирать свой путь. Я считаю, что в России тяжелый сектор экономики, оборонный комплекс, ресурсодобывающий должны принадлежать государству на сто процентов. Мелкий, средний бизнес, легкая промышленность должны контролироваться частным сектором. Если кто-то хочет выделиться, жить в роскоши – бога ради. Не надо уравниловки.

На сегодняшний день большинство россиян истосковалось по советским идеалам, но они хотят их в новой обертке. Народ хочет лучшее из Советского Союза и лучшее из современной России. При этом большинство истосковалось по порядку, по человеческому уважению. Даже без всякой идеологии – коммунистическая, националистическая. Да пофиг всем. Просто бабушка должна знать, что если она позвонит в ЖЭК и скажет, что у нее нет горячей воды, а ей ответят "Пошла ты… бабушка", так вот бабушка должна знать, что есть инстанция, где этого негодяя точно накажут. Вот по такой социальной справедливости народ и истосковался.

– Что будет в России после марта?

– Путину нужно повернуться к народу лицом. Причем не видимость этого создавать с помощью дешевых уловок типа Народного фронта, а искренне, по-настоящему. Единственное, на что он может опереться – это народ. Это в свое время понял Сталин. Наступает момент, когда становится ясно: все, сейчас ситуация отнимет вообще все, что есть. Так было у Сталина, так есть и сейчас. Произойдут внутренние потрясения, объявят Путина на Западе тираном, врагом демократии, все счета заграничные заморозят, и все. Если он поймет, что нужно волевым решением провести реформы, повернуться к народу, тогда есть шанс просидеть президентский срок без явных потрясений. Но для этого действительно нужны волевые действия. Для этого тысячи полторы чиновников, казнокрадов нужно арестовать. Нужно их судить, где-то смертную казнь применить, забрать нажитые баснословные богатства. А это не всегда реально – за Путиным тоже стоят заинтересованные люди. Как по Макиавелли: властитель может опираться либо на армию, либо на народ. На сегодняшний день народ сильнее. Чтобы опереться на него, нужно представлять народнические идеи. Нужно всех, о ком я сказал, плюс силовиков – всех нужно загнать под пресс. А это волевое решение. Иначе даже если Путин и придет к власти, за год ситуация изменится до неузнаваемости.

– Каким образом?

– Любым. Начиная от революции и заканчивая введением чрезвычайного положения с арестами свободных журналистов, оппозиционеров, чистками несогласных с нынешней властью. Но уже пальто не то. Нет такого НКВД, как было у Сталина. Хотя и у народа нет того потенциала, который был сто лет назад. Раньше выходили рабочие, у которых по пятеро голодных дома, и есть нечего. Да, эти люди готовы были кулаками своими биться с жандармами или взять револьвер и стрелять. Сейчас, к сожалению, пролетариат затравлен. Он выродился, и из-за алкоголя в частности. На улицу сейчас вышел средний класс. У которого что-то есть, который начинает думать, который хочет поуправлять страной. Но у него нет пассионарности и наглости, которые были у крестьян сто лет назад. Если на весы положить средний класс и НКВД, которое уже не то, что было раньше – снова чаши уравновесятся. Но это при условии полного отсутствия действий извне. А действия будут. Во всем мире тех, кто слаб – а Россия сейчас слаба, – как только начинается война за ресурсы, сразу сметают.

Беседовал Олег Мухин