Война митинговых поправок

Законодательное собрание приняло региональный закон о митингах во втором чтении, отклонив порядка 30 поправок, предлагаемых оппозиционерами. Депутаты предвидели такой поворот событий и заранее объявили о том, что обратятся в суд, если их предложения не будут приняты. При этом с особой надежной они смотрят в сторону Конституционного суда, где слушается иск на федеральный закон о митингах.

Отвергнутые

Петербургский вариант закона о митингах давно стал притчей во языцех. Параметры регионального закона, предложенного губернатором Законодательному собранию, устанавливают самые жесткие меры ограничения, какие только могут быть приняты в рамках федерального закона. Предельная численность участников акций, на которые не требуется согласование, по мнению чиновников Смольного, должна составлять не более 100 человек. Участники серии одиночных пикетов должны находиться друг от друга на расстоянии не менее 50 метров, нельзя митинговать ближе 200 метров от органов власти, образовательных учреждений, больниц и вокзалов. А Дворцовая, Исаакиевская площади вместе с Невским проспектом и вовсе попадают под запрет.

На проведенных в начале декабря прошлого года общественных слушаниях все пришедшие гражданские активисты раскритиковали законопроект. При попытке провести первое слушание документа единоросс Сергей Никешин и ЛДПРовец Константин Сухенко воздержались от голосования, в результате чего закон о митингах не был включен в повестку дня. Однако позже партия власти взяла себя в руки и без задержек протащила губернаторские поправки в первом, а теперь и во втором чтениях.

Все четыре пакета оппозиционных поправок (от каждой фракции по одному, плюс коллективные поправки от депутатов Максима Резника, Ольги Галкиной и Вячеслава Нотяга) получили в среднем 21-22 голоса. Проголосовавших против или воздержавшихся почти не было, сработала тактика бойкота. Пользуясь большинством, "Единая Россия" и ЛДПР просто не нажимали на кнопку, в результате чего предложения не набирали необходимой половины голосов.

Суть всех поправок сводилась если не к отмене, то хотя бы к смягчению вводимых ограничений. Фракция "Справедливая Россия" посчитала необходимым увеличить нормы предельной заполняемости мест для собраний, убрать Невский проспект, Дворцовую и Исаакиевскую площади из списка запрещенных для проведения массовых акций мест, а также разрешить митингующим приближаться к органам власти. Кроме того, эсеры предложили изменить сам принцип измерения расстояния. Депутаты от СР не согласны с методикой измерения расстояния по радиусу (где граница окружности - запретный орган власти, а центр - митингующие) и хотят измерять его по кратчайшему пешеходному маршруту от дверей ближайшего заведения.

"Согласно сегодняшней редакции, чтобы выяснить, где стоит человек, надо проводить землеустроительные работы и подключать систему ГЛОНАСС. У нас за общественным транспортом так не следят, как за митингующими", - отметил депутат Алексей Ковалев.

Фракция "Яблоко" и персонально депутаты Резник, Нотяг и Галкина настаивала на увеличении численности мероприятия, требующего уведомления, со ста до тысячи человек. "Яблочники" также предложили выделить в каждом районе минимум одно место для собраний, чтобы петербуржцам не приходилось каждый раз ехать через весь город на Марсово поле, где находится Гайд-парк.

Предусмотрены и исключения из правил. Так, встречи депутатов с избирателями не должны расцениваться как публичные акции, а следовательно, избавляются от всех ограничений. В то же время своего привилегированного положения должны лишиться религиозные организации и устроители спортивных мероприятий. Поэтому, если, скажем, какой-нибудь молебен выходит за пределы храма, или если болельщики после очередного матча решат пройтись маршем по улицам города, это должно быть расценено как гражданская акция со всеми вытекающими последствиями. Далее следовали стандартные требования: снять табу с Исаакиевской, Дворцовой и Невского, а также сократить расстояние между одиночными пикетами в десять раз - с 50 до 5 метров.

Фракция КПРФ заявила, что вносимые ею поправки вовсе не ее, а народные, поскольку они были разработаны совместно с гражданскими активистами. Но в итоге предложили примерно то же, что и остальные: выделить в каждом районе города не менее одной площадки для собраний, увеличить численность акции, требующей уведомления, до тысячи человек, увеличить норму заполняемости до 1,5 тыс. человек в случае районного митинга и до 5 тыс. в случае общегородского, а также установить расстояние между одиночными пикетами 15 метров. Под закон о митингах не должны попадать собрания жильцов и сходы, организуемые депутатами. Единственное, в чем коммунисты разошлись со своими коллегами - это Марсово поле. По мнению депутатов от КПРФ,
Марсово поле священно и не должно использоваться для политических целей.

"Категорически против того, чтобы для этих целей выделялось Марсово поле. В святом месте, где захоронены великие люди, будут проходить шабаши людей различной ориентации", - отметил депутат Владимир Дмитриев.

Вопросы жизни, страны и вообще

По мнению представителя губернатора Михаила Бродского, поправки оппозиции не подходят из-за того, что их авторы не понимают значения слова "публичное мероприятие". По версии Бродского, публичное мероприятие - это когда граждане собираются вместе, чтобы обсудить вопросы "жизни, страны, либо выдвигают требования к федеральной власти". Следовательно, встреча с избирателями или собрание жильцов, недовольных своей управляющей компанией – это не публичное мероприятие, а просто сход.

- В противном случае можно даже из похорон или свадьбы сделать публичное мероприятие. Возможно, Ковалев прав и Россию ждет гибель из-за ограничений шествий и демонстраций, но мы даже машины не везде разрешаем ставить, а Россия еще стоит, - интеллигентно вставил шпильку Бродский.

Впрочем, хотя прецедента задержания невесты или родственников покойного за нарушение правил организации публичного мероприятия в Петербурге еще не было, за игру в снежки и шуточную драку подушками к ответственности уже привлекали.

С остальными требованиями оппозиционеров тоже все понятно, считает Бродский. Желающим иметь маленький Гайд-парк в своем районе совсем не обязательно переписывать законодательство, достаточно просто попросить исполнительную власть, и она все устроит. Смысла снимать запрет на приближение к органам власти представитель губернатора тоже не видит. В век информационных технологий, когда у каждого под рукой есть камера или хотя бы сотовый телефон, не обязательно митинговать под окнами ЗакСа. Можно собраться в другом месте, подальше от суеты центральных улиц, спокойно помитинговать, а потом выложить это на YouTube. В крайнем случае можно положиться на журналистов. Таким образом, где бы митингующие не находились, чиновник всегда узнает об их требованиях, когда будет вечером смотреть телевизор или лазить по соцсетям.

Того же мнения придерживается единоросс Кущак:

- Все связано с невнимательностью наших депутатов. Во-первых, они направили кучу дублирующих друг друга поправок, во-вторых, толком не разобрались с тем, что такое публичное мероприятие, - делает вывод он. – По сути, нет никаких ограничений в действующей редакции. А они уже идут своими страшилками пугать про Конституционный суд.

"…исходя из собственных убеждений"

Теперь оппозиционеры планируют дождаться результатов, чтобы было с чем идти в суд. Основные поправки по существу уже были внесены во втором чтении, в третьем происходит косметическая чистка, после чего закон отправляется на подпись губернатору. И вот тогда уже можно подавать иск. Первым этапом будет городской суд. Если авторы отклоненных поправок потерпят неудачу, материалы будут переданы в Верховный суд, затем в Конституционный и, если надо будет, то и в Европейский суд по правам человека. Особую надежду оппозиция возлагает на Конституционный суд. Дело в том, что в настоящий момент КС рассматривает заявление группы депутатов Госдумы, которые подали иск с требованием признать федеральный закон о митингах противоречащим 31-ой статье Конституции. Если будет положительное судебное решение, то федеральный закон подвергнется серьезной корректировке, а региональный, взявший курс на максимально возможное ужесточение правил проведения митингов, и вовсе придется переписать с нуля.

Как полагает руководитель движения "Охтинская Дуга" Татьяна Красавина, единственный внесудебный способ повлиять на власть – это устроить скандал. Чиновники активно реагируют, когда возникает опасность "быть изгнанным из клуба цивилизованных государств". Города-побратимы Милан, Венеция и Хельсинки уже пытались разорвать отношения с Петербургом из-за "антигейского" закона депутата Милонова. Если так и дальше будет продолжаться, Петербург может оказаться в политической изоляции.

Красавина также намерена добиваться отчетности от депутатов, требуя обосновать свои решения.  

- Ни в концепции, озвученной на слушаниях, ни в итоговом варианте закона не была доказана возможность реализации 31-ой статьи. Общественники сами разработали карту, сами указали места, где можно и где нельзя собираться, фактически выполнив за депутатов их работу. В результате все осталось по-прежнему. На просьбу объяснить подобное решение мне пришел ответ от Косткиной (депутат от ЕР): "Считаю своим долгом, руководствуясь статьей 4 закона о гарантиях деятельности депутата, принимать решения, исходя из собственных убеждений", - заметила Красавина.

Илья Юшковский