Павел Шеремет: "Жалко, что Яковлев быстро сошел с политической сцены"

"Саакашвили/Грузия. Погибшие мечты" – так называется книга Павла Шеремета, которую 38-летний журналист представил недавно в Петербурге в Доме книги – Доме Зингера. А в свое время шум наделала его книга "Питерские тайны Владимира Яковлева", многие ее сочли чистой воды "заказухой". После презентации Павел согласился поговорить о политике с обозревателем ЗАКС.Ру.

В начале 2000-х Павел Шеремет вел аналитическую программу "Время" на Первом канале, но, почувствовав опасность стать ангажированным журналистом, ушел с ТВ, оставшись независимым политическим обозревателем. Теперь пишет книги, статьи, ведет преподавательскую деятельность. В 2008 году он был назван лучшим автором журнала "Огонек" за цикл статей и очерков о странах постсоветского пространства – Белоруссии, Украине, Грузии.


– Павел, какова предыстория создания Вашей книги на столь горячую тему, как Грузия?
– Год назад я находился в Армении во время президентских выборов. Если помните, там были массовые акции протеста, люди выходили на площади и митинговали в течение нескольких недель. Я поехал освещать эти события как журналист, и так совпало, что в это же время в Грузии были похороны одного из бывших владельцев Первого канала Бадри Патаркацишвили, русского олигарха грузинского происхождения, друга Бориса Березовского. Поскольку я 15 лет проработал на Первом канале и хорошо знал Бадри, я счел своим долгом съездить на похороны в Тбилиси, отдать дань уважения человеку, которого я не видел с 2000 года, с тех пор как он сбежал из России. Но смерть если не примеряет, то заставляет людей задуматься о чем-то более серьезном, чем политические споры.

Я сел в машину и поехал в Тбилиси. Увидел, как много там изменилось с момента "революции роз", почувствовал, что наши отношения подошли к моменту истины. И поняв, что Россия теряет Грузию, что война неизбежна, я решил написать книгу. Но я не предполагал, что война случится так быстро, хотя и понимал, что ее не миновать. Я хотел объяснить и себе, и читателям, что такое современная Грузия, кто такой Саакашвили, кто те грузинские волки, что пришли к власти, и что там вообще происходит.

Добился встречи с Саакашвили, и он спросил: "Зачем ты приехал?" Я ответил: "Будет война, тема будет очень актуальной, я напишу книжку и стану знаменитым". Саакашвили рассмеялся: "Нет, войны не будет, мы не нападем!".

– Но Вы пишете, что война нужна была не только грузинской, но и российской власти…
– Мы подошли к моменту истины, когда стало понятно, что конфликт из-за Абхазии и Южной Осетии неизбежен. Нам совершенно не нужна дестабилизация в регионе, грозящая срывом Олимпиады в Сочи, потому что Олимпиада не может проходить в 12 километрах от зоны боевых действий. В результате того, что произошло в августе 2008 года, теперь зона боевых действий сдвинулась еще на 150 километров от российской границы...

По сути, получилась книга не только о Саакашвили, а о российско-грузинских отношениях за последние 15 лет. Я пишу и про Шеварнадзе, об отношениях Путина и Саакашвили, почему молодежь в Грузии "за" Саакашвили, а люди после 40 "против", почему два православных народа после 200 лет дружбы теперь заклятые враги. Как получилось, что теперь для нас чеченец ближе, чем грузин?

– Чем похожи и чем различны конфликты в Абхазии и в Чечне?
– Эти сравнения активно используются теми, кто хочет поставить под сомнение целесообразность вмешательства российской стороны в конфликт в Осетии и Абхазии. Конечно, если говорить о грузинах, для них это то же самое, что и для нас Чечня. Это война за сохранение территориальной целостности Грузии. Все знают, что после войны в августе прошлого года, кроме Никарагуа и России, никто не признал Абхазию и Южную Осетию. Даже братская Белоруссия, которой мы каждый год даем 5 миллиардов долларов помощи, не признала... Что касается того, как развивались эти конфликты, то здесь разница существенная, потому что на чеченскую территорию, кроме россиян и чеченцев, никто не претендовал, а на Абхазию, кроме грузин и абхазов, претендуют еще и россияне. Для большинства наших граждан Абхазия является логичным продолжением наших земель. И поэтому мы так активно вмешивались в эту территорию, и если с Южной Осетией непонятно, то с Абхазией очевидно, что Россия никогда эту территорию не отдаст, потому что это жемчужина на побережье, и в ситуации, когда мы потеряли Крым и теряем Севастополь, значение Абхазии увеличивается в несколько раз.

– В одном из своих выступлений Вы сказали, что торопились с книжкой, боясь, что Саакашвили будет свергнут… Но разве момент для свержения грузинского президента не упущен?
– Грузинское общество разделено на сторонников и противников Саакашвили. Пока ему хватает сил сохранять власть. Весну он переживет, но осень может быть сложной, особенно если усугубятся экономические проблемы. Парадокс в том, что, проиграв войну, потеряв 25% территории, Грузия легче переносит финансовый и экономический кризис, чем та же Армения, потому что Грузия получила 5 миллиардов помощи. Но грузинский протест непредсказуемый, в любой момент может выйти из-под контроля. И тогда Саакашвили станет уже третьим грузинским президентом, что не сможет досидеть до конца срока. В любом случае в грузинском "театре" нас ждут бурные скандалы, спектакли…

– Грузинская книжка – это же золотая жила! Такой независимый взгляд на проблему сегодня невозможен на ТВ, да и в прессе…
– Но мы уже столкнулись с немалыми проблемами в продвижения этой книжки… Поскольку большинство россиян нынче воспринимает грузин как врагов, ненавидит Саакашвили, то они смотрят на литературу о Грузии с большим подозрением. Если вы пишете объективистскую книжку, не в русле общественных настроений, согласно которым Саакашвили – фашист, да и все грузины плохие, а пытаетесь увидеть хорошее, то это вызывает отторжение. Людям не нужна правда, нужнее подтверждение их представлений о правде.

Еще в телевизионное время я пытался сделать проекты о странах СНГ. Увы, рейтинги были очень низкими, потому что россиянам больше интересны свои проблемы.

– Как восприняли Вашу книжку в Грузии?
– Месяц назад я был в Грузии, представлял книгу. Провел большую пресс-конференцию, встретился с огромным количеством людей. Саакашвили на книгу обиделся, на этот раз отказал во встрече. Говорят, обиделся на название "Погибшие мечты", на оформление, на то, что на обложке он на фото похож на фюрера.

– А в Грузии Вам никто не вставлял палки в колеса, не перекрывал кислород?
– Нет, ничего такого. Там все-таки демократическое общество, что бы ни говорили. Тем обидней, что мы становимся врагами – это просто идиотизм. И я всех зову в Грузию, в путешествие, на экскурсии, обещая, что в Тбилиси вы получите истинное удовольствие. Несмотря на то что не стихает антироссийская пропаганда, в обществе нет жестких и страшных антироссийских настроений, грузины по-прежнему очень дружелюбны, радушны к гостям.

В книге я пишу много неприятных вещей для Саакашвили и для нынешней грузинской власти, но я пишу и много неприятного для российской власти. В целом в Грузии очень хорошо книгу восприняли – я ждал более негативной реакции, ждал, что мне начнут указывать на ошибки, на неправду. Но я реально провел большую работу, никакой отсебятины, представил все точки зрения, записал 50 интервью с людьми, работая над этой книгой.

– Павел, в свое время Вы написали книгу "Питерские тайны Владимира Яковлева", которую в нашем городе многие сочли за чистой воды "заказуху"...
– Меня привлекла возможность войти в круг питерских политиков, разобраться, чем они жили в 90-е годы. Было очевидно, что питерцы перебираются в Москву, занимают ключевые посты в государстве, и поэтому я хотел понять, как они до этого жили. Первая глава посвящена Собчаку, тому, почему он проиграл; вторая – тому, как родился миф "Питер – криминальная столица"; третья глава, самая слабенькая, про 300-летие Петербурга. Это не книжка-извинение перед Яковлевым за то, что я его мочил на ТВ в 1999 году, поскольку он вместе с Лужковым был в сообществе "Отечество – вся Россия". Но я не сильно мочил Яковлева в 99-м, я больше сражался против Лужкова и до сих пор бы делал это. Причем сейчас даже более жестко говорил бы о Лужкове. Жалко, конечно, что Яковлев довольно быстро сошел с политической сцены, после того как перестал быть губернатором Петербурга. Останься он на своем месте в те годы, когда нефть стоила 100$, думаю, что не меньше бы сделал для города, а может, и больше того, что делал в середине 90-х. Я уверен, сейчас бы питерцы на его личность смотрели по-другому.

– Вы поддерживаете отношения с Владимиром Анатольевичем?
– Да, но мы редко встречаемся. Он сейчас в кадровом резерве. Ему предлагали стать послом в каких-то далеких странах, он отказался. Живет в Москве, занимается какой-то общественной, но уже не политической деятельностью.

– Не исключаете, что Яковлев повторит судьбу Григория Васильевича Романова, что бывшего губернатора тоже ждет тихая, спокойная жизнь пенсионера?
– Но это нормальная судьба политиков демократического общества. Раньше у нас как было: политик до самой смерти на посту либо на плахе. А в демократическом обществе – отсидел ты свой срок на посту губернатора, президента, хорошо – езжай на ранчо, на дачу, пиши мемуары, читай лекции в университете.  

Беседовал Михаил Садчиков