Удивительные перевоплощения одурманенных газом

С приходом Газпрома, как уверяют петербуржцев инициаторы строительства небоскреба, жизнь обитателей северной столицы претерпевает волшебные превращения, расцветая под якобы проливаемым на него золотым дождем выдающегося налогоплательщика. По версии группы PR-поддержки охтинского колосса, до сих пор у нас тут была только "грязь везде, ни цветочка, ни клумбы, ничего!" — зато "сейчас цветы, клумбы, фонтаны"…

Но, похоже, газпромовские осадки обладают и рядом побочных эффектов, пока мало изученных, но уже имеющих очевидные негативные последствия, к каковым можно отнести и выявленные мутации отдельных индивидов. В частности, наблюдатели обращают внимание на удивительные метаморфозы, произошедшие с профессором СПбГАСУ Валерием Нефедовым. Сравнение его высказываний, сделанных "до" и "после" развертывания PR-кампании ОДЦ "Охта", и в самом деле дает на выходе весьма тревожную картину.

Нынче рекрутированный в ряды сторонников газоскреба ученый обвиняет оппонентов в использовании негодных аргументов — вроде высмеиваемого профессором тезиса о "наших трудных грунтах, которые якобы не выдержат новую высотную доминанту и поплывут". Однако ранее сам Валерий Нефедов утверждал, что "в наших геологических условиях любая новая стройка, и особенно в историческом центре, чревата печальными последствиями", приводя пример реконструкцию отеля "Невский палас", приведшей к сносу соседних зданий (см. "Аргументы и факты", 03.08.2005).

В том же интервью четырехлетней давности Нефедов выражал тревогу сужением охраняемой зоны исторического центра и настаивал на том, что сложившиеся панорамы Невы — главное достояние Петербурга:
"Сокращение объединенной охранной зоны в 4–5 раз означает, что в городе появляется дополнительная степень свободы для появления новых архитектурных объектов за ее пределами. А городу как никогда важно сохранить "зеленые пятна", последние острова природы для жителей близлежащих домов. И самое главное, нужно обязательно сохранить ансамбли центральной части города и панорамы Невы — это главное достояние Петербурга. Но уже и здесь появляются такие лжедоминанты, как, например, новое здание гостиницы "Ренессанс-Мариотт" на Почтамтской улице или продолжающаяся стройка за гостиницей "Санкт-Петербург", которая из многих точек города смотрится как вопиющее недоразумение. То, что надо беречь в первую очередь, мы теряем.
Охранять нужно смысловые панорамы. То, что составляет зримый образ нашего города. Чтобы турист по возвращении домой четко помнил отличие Петербурга от Амстердама, Венеции, Берлина, Парижа и Лондона. В этом смысле приоритетны обширные водные пространства Петербурга, по берегам которых сложились очень характерные силуэтные панорамы со значимыми архитектурными объектами". (Там же.)

До сих пор Валерий Нефедов был известен прежде всего как принципиальный и последовательный адепт гуманизации архитектуры, создания гармоничной среды обитания, сторонник, отвечающей естественной человеческой природе малоэтажной застройки: "Главным должен быть человек и его потребности, а не интересы экстремально заинтересованных инвесторов, которые в кратчайшие сроки стремятся получить доходы", — настаивал профессор, призывая обратиться к опыту цивилизованных европейцев, которые "сильны тем, что предпочитают не достроить несколько этажей и потратить деньги на благоустройство окружающей территории" (журнал "Ваш дом за рубежом", июль/август 2008),

Ранее Валерий Нефедов выступал за то, чтобы всякое новое строительство, способное оказать воздействие на исторический Петербург, подлежало предварительному общественному обсуждению: "Судьбу таких лакомых кусков нельзя решать келейно". Профессор настаивал на необходимости проведения "открытых, прозрачных конкурсов", которые дали бы дорогу имеющимся у нас "очень талантливым архитекторам", которые "не могут пробиться в сегодняшней непрозрачной, неконкурентной среде", с обязательным привлечением на равных и западных архитекторов — в качестве как участников, так и членов жюри.

По мнению же Союза архитекторов России, выраженному в открытом письме за подписью его президента Ю. П. Гнедовского, проведенный Газпромом конкурс на офисный небоскреб в устье Охты "организован келейно, с нарушением всех международных и отечественных норм и правил (включая Правила, утвержденные и в Санкт-Петербурге)", а "программа конкурса имеет гриф "конфиденциально".

Схожую оценку дал и Петербургский Союз архитекторов, еще в ноябре 2006 г. призывавший губернатора Валентину Матвиенко отказаться от "практики проведения архитектурных конкурсов по правилам торгово-закупочных тендеров, к тому же с нарушением установленных правил таких конкурсов".
Оценивая конкурс на небоскреб Газпрома, участники конференции Петербургского СА отмечали, что "по действующему Положению о проведении градостроительных и архитектурных конкурсов программа согласовывается Союзом архитекторов, что в данном случае сделано не было, не говоря уже о необходимости предварительного обсуждения столь животрепещущих вопросов на Градостроительном совете, Совете по сохранению культурного наследия и в Союзе архитекторов".

Что же до участия зарубежных архитекторов, то, как известно, Кисе Курокава, Норман Фостер и Рафаэль Винолли демонстративно вышли из состава жюри, отчаявшись убедить губернатора Матвиенко и главу Газпрома Миллера отказаться от идеи строительства такого небоскреба в столь ответственном месте Петербурга.

"Я полагаю, что по Неве, на некотором отдалении от центра, можно строить дома от 50 до 100 метров, — пояснял свою позицию Кисе Курокава. — И постепенно, удаляясь от центра города, поднимать эту высоту. Свои заключения я изложил на двух страницах документа, который передал в жюри конкурса, а также губернатору Петербурга и главе Газпрома господину Миллеру. Но он сказал, что на конкурс уже выставлены пять вариантов, из которых нужно обязательно выбрать один. Однако все представленные здания имели высоту более 300 метров. Поэтому я и отклонил свое участие в обсуждении данных проектов. На следующее утро в Петербург прибыли два других представителя жюри — Норман Фостер и Рафаэль Винолли. Мы втроем подписали соответствующее письмо в адрес губернатора Петербурга, содержащее извещение о нашим отказе участвовать в работе жюри. Мои идеи заключаются в том, что даже если будет принято решение построить здание не выше 100 метров, тем не менее можно выбрать прекрасного архитектора и прекрасный дизайн для того, чтобы здание "Газпром-Сити" стало достопримечательностью города. Я не против "Газпром-Сити" как такового, я понимаю, что город нуждается в инвестициях, в экономическом развитии. Единственная проблема — высота здания. Конечно, если Газпром примет решение отодвинуть это здание дальше от Невы, возможно рассматривать варианты 200–300-метрового здания. Если говорить об Охте, думаю, там возможно строить не более 100 метров. Выдающийся объект не обязательно должен быть небоскребом, это безусловно. И даже если стоит задача сохранения того объема площадей, которые хотел бы получить Газпром, возводя небоскреб, — в рамках данного участка можно построить здание, не превышающее 100 метров и тем не менее получить требуемое количество площадей".

Остается только сожалеть, что Кисе Курокавы — прозванного при жизни "настоящим петербургским самураем", уже нет с нами. А дух наших архитекторов, подвергшихся обработке одурманивающего газа, оказался так слаб.

Татьяна ЛИХАНОВА